спасибки большое

Глава XIII: Прогулка по Пти-Гоаву
15 октября 1701 года
«14:00 часов. 15 октября 1701 года. Пристань Пти-Гоава.
После неудачной погони за «Летучим Голландцем» и удачным налетом на португальскую торговую эскадру мы наконец вернулись в Пти-Гоав. Пришлось продлить время плаванья, поскольку опасаясь за наш призовой галеон, мы обходили места патрулей и прохода больших торговых караванов. Сейчас я в своей каюте, но я не знаю, как ступить на землю ведь меня и Питера там ждет Даниэла, но Питера с нами нет. Не знаю, что теперь делать и как посмотреть в глаза Даниэле. Я косвенно виновен в пропаже Питера и теперь не знаю, как откупиться…»
Дик бросил перо, не желая дальше писать, по вине терзавших его мыслей о предстоящей встрече с Даниэлой. Он быстро встал с кресла и, выйдя из своей каюты в затемненный коридор кормовых кают, быстро нашел дверь каюты мисс Элизабет и постучал в нее.
--Кто там? – послышался голос Элизабет из-за двери.
--Мисс Элизабет, - спросил Дик, - вы одеты?
--Да.
Дверь моментально отворилась и на пороге показалась Элизабет:
--А вы, капитан, хотели увидеть меня без одежды? – спросила с улыбкой девушка.
--Нет, - ответил Дик, - я просто хотел спросить у вас, не желаете ли прогуляться со мной по городу?
--Прогуляться?! – не веря своим ушам, спросила девушка. – Ущипните меня, мне это сниться.
--А чему вы так удивляйтесь?
--Просто за все время пока я нахожусь на вашем корабле, вы вообще не уделяли мне внимания, а тут сразу прогулка. У вас, что проснулась совесть или сердце екнуло?
--Нет, просто хочу повидаться с вашими подругами Даниэлой и Кристиной, вы ведь тогда за день успели сдружиться. Если Даниэла еще не прибежала сюда искать своего возлюбленного это значить, что она у себя дома в пиратском районе, а один идти туда я боюсь.
--Вы боитесь?! Видать это и в правду сон. Чем же могу защитить вас я?
--Мне придется говорить с Даниэлой, и я надеюсь, что она не будет бить меня при вас.
--Я так и знала, что вы меня используйте в очередной авантюре. Я думала, вы по правде хотите со мной прогуляться.
--Я по правде хочу с вами прогуляться до дома Даниэлы и по правде хочу побыть с вами в доме Даниэлы. Так понятно? Вы идете или нет?
--Иду, конечно.
Дик и Элизабет поднялись на пустующую верхнюю палубу, где в теньке лежали только вахтенные, а остальные были в городе. Спустившись по трапу, они оказались на пристани, где горячо спорил с одним французом Ван Фредерик Аксвемелин.
--Этот корабль стоит сорок тысяч луидоров не меньше! – почти кричал Ван Фредерик, указывая на галеон «Порталегри». – Меньше мы его не продадим!
--Сорок тысяч за это деревянное ведро с гвоздями! – также почти кричал с акцентом француз. - Я больше двадцати тысяч за него не дам!
--Да у этого галеона в трюме лежит в сто раз больше центнеров черного дерева, чем у тебя извилин в мозгу! Груз черного дерева на пятьдесят тысяч! Если будешь покупать сразу корабль с товаром, то, как для хорошего друга и давнего партнера мы сделаем скидку и, в общем, покупай все за семьдесят тысяч луидоров! Решайся, а иначе такая выгодная сделка может уплыть у тебя из рук. Мы можем продать корабль и товар по отдельности другим купцам и получим на двадцать тысяч больше!
--Тогда почему ты не продаешь другим?!
--Потому что я надеюсь на тебя. Подумай, зачем тебя сейчас это морока покупать товар, разгружать товар, потом вновь загружать, покупать корабль, опять разгружать товар, - это лишняя трата денег, а мы тут предлагаем сразу корабль набитый черным деревом. Тебе не придется разгружаться и перегружать и платить охламонам грузчикам, ты сразу уплывешь вместе с этим галеоном во Францию и продашь это черное дерево втридорога, что твои траты окупятся, и ты получишь большую прибыль! Решайся пока есть время.
--Хорошо, я согласен заплатить семьдесят тысяч луидоров за галеон и весь груз черного дерева.
--Ну, вот и отлично! Ты не разочаруешься, дружище!
Дик и Элизабет, которые стояли неподалеку и слушали спор торговцев, наконец, подошли к ним и Дик спросил у казначея:
--Как идут дела?
--Все отлично, капитан! – воскликнул Ван Фредерик. - Вот месье Дишон согласился купить наш галеон и наше черное дерево за семьдесят тысяч.
--Вы поступили правильно, - сказал Дик Дишону. – Это очень качественный груз черного дерева из лесов Бразилии, а галеон я думаю, был спущен на воду в Лиссабоне.
--Я премного благодарен, месье, - сказал Дишон. – Но мне ничего не будет, грозить во Франции, если там узнают, что я приплыл на галеоне, который захватили у португальцев корсары?
--Ничего страшного, переименуйте корабль и все плывите спокойно.
--Благодарю вас, месье. У вас прелестная дама.
Расклинившись с Ван Фредериком и месье Дишоном, Дик и Элизабет пошли дальше в глубь корсарского района, идя под ручку как на прогулке.
--Слышали, даже торговец сказал, что я прелестная, - сказала Элизабет. – А вы никогда не делали мне комплементов и почему то меня игнорируйте.
--Я вас не игнорирую, я просто все время занят.
--Да, вы заняты, но глаза у вас есть, и сказать мне пару приятных слов вы тоже можете, но почему то вы не хотите этого.
--К чему все это?
--Неужели я вам не нравлюсь?
--Вам семнадцать лет, а мне тридцать один год. Что может быть между нами? Ничего.
--Вообще-то мне девятнадцать, ваши офицеры неправильно рассудили, видя, как я молодо выгляжу.
--Это ничего не меняет.
--Как не меняет? Даниэла всего на три года меня старше и она уже сделала карьеру пиратки, нашла возлюбленного и провела с ним ночь.
--Вот когда вам исполниться как Даниэле, то тогда и ищите себя возлюбленного такого же, как Питер.
--Значить, мне нужно подождать три года, чтобы начать к вам приставать?
--Нет, ко мне это не относиться, ищите принца своего возраста.
--Но ведь любви все возрасты покорны. Мы уже столько плаваем вместе, и я столько повидала и я так уже привыкла к вам и к остальным.
--Вы очень рискуете, оставаясь с нами, мы ведь пираты, а пираты редко умирают своей смертью, чаще мы кормим рыб на дне и печемся на солнышке в деревянном галстуке. Все, пришли.
Дик и Элизабет подошли к уютному с виду двухэтажному домику с тяжелой дубовой дверью. Сразу, что заметил Дик, это бумажку, торчащую в проеме двери и, достав ее, он ее развернул и прочитал вслух:
«Месье Дик, если вы читаете это письмо, то нас с Даниэлой нет дома и нет в Пти-Гоаве. Нас с собой забирает ваш друг Николас Брайс, которому я рассказала обо всем произошедшем, и он решил, во что бы ни стало найти «Летучий Голландец» и вернуть месье Питера. Не знаю, как это у него получиться, но он полон решимости. Надеюсь у него получиться. Пока мы отплываем на «Лондиниуме» с ним на Ямайку.
2 октября 1701 года Виконтесса Кристина де Роксан
PS: Даниэла совсем плоха, она постоянно плачет и не желает ни с кем разговаривать, надеюсь мистер Брайс увлечет ее поиском Питера и она поправиться.
--Дьявол! – выругался Дик, дочитав письмо. – Эх, Даниэла, что же ты с собой делаешь!
--Бедняжка Даниэла! – сказала Элизабет. – Потерять любимого человека это такое горе. Я бы тоже не выдержала.
--Она не потеряла его. Он вернется максимум через три года, но пока он будет там, на Острове Легенд Даниэла умрет от горя.
--Почему вы так уверены, что Питер вернется через три года?
--Потому что «Безымянный» зло и бессовестная нежить, но он не лгун. То, что он говорит, то правда. Если я или Николас не найдем его раньше, то он вернется максимум через три года, но меня волнует не то когда он вернется, а кем он вернется. Неизвестно, что с Питером могут сделать в этом ассасинском ордене и в кого его превратят, поэтому нужно скорее вызволять оттуда парня, пока они не превратили его в фанатичного хладнокровного убийцу.
--Ну и что куда теперь, обратно на корабль?
--Постойте, мисс Элизабет, я думаю. Как мог оказаться здесь Брайс и его «Лондиниум», когда сейчас между Францией и Англией идет война?
--Может он приплывал сюда как дипломат на переговоры.
--Точно! Вы умница, мисс Элизабет! Он приплывал сюда как дипломат. Нужно срочно идти к губернатору. Идемте.
--Умница?! Вы сделали мне первый комплимент за все время, что мы знакомы.
--Идемте к губернатору.
Дик сложив письмо виконтессы, и положив его в карман, быстро повернулся и пошел по улице в сторону резиденции. Элизабет быстро нагнала его и сказала:
--Постойте, мы ведь на прогулке, а вы куда-то спешите.
--Хорошо, - сказал Дик и подставил Элизабет руку.
Элизабет быстро взяла Дика за руку, и они пошли дальше к резиденции губернатора.
--А здесь как-то спокойно, - сказала Элизабет.
--Что вы имейте в виду? – спросил Дик.
--Я много раз слышала о буйстве пиратов и их сумасбродстве на Тортуге, а здесь, сколько мы уже гуляем по Пти-Гоаву, который славиться репутацией второй Тортуги, мы не встретили не одного пьяного пирата и не одной проститутки. Неужели у пиратов все переменилось?
--Большинство слухов о Тортуге это всего лишь мифы придуманные врагами пиратства или самими пиратами, хотя доля правды в них есть. Может быть, в прошлом веке во время расцвета пиратства в Карибском море Тортуга и была такой, как ее представляют многие, но сейчас она заброшена. А здесь в Пти-Гоаве более спокойнее, хотя опасаться за свою жизнь здесь стоит. Здесь можно встретить в портовом квартале в кабаках буйных пиратов, которые под воздействием рома разносят все на своем пути. В портовом квартале есть еще бордель, там есть все, что нужно настоящему корсару.
--В очевидно часто туда наведывайтесь?
--Нет, я разве что могу напиться рому в «Корсарах на привале», это я считаю лучшая таверна в Пти-Гоаве. В этой таверне должен быть мой друг и местный главарь корсаров Эдвард Кастер, если он конечно вновь не стал патентованным корсаром и не пошел на службу какой-либо державе.
--Почему тогда этот район называют пиратским, если все кабаки и бордели находиться в портовом районе?
--Потому что здесь живут как обычные горожане в основном пираты из Тортуги. Это пираты, имеющие свою жилплощадь на земле.
--Понятно. И эти пираты живут здесь с семьями, у них есть жены и дети?
--Да, если честно. Большинство пиратов осевших на земле заводят семьи и живут дальше за счет награбленного ими раньше золота. Некоторые пираты, приобретя здесь дом и заведя семью, продолжают заниматься морским грабежом, чтобы обеспечить семью, но это в конечном итоге приводит к тому, что их дети становятся сиротами, а жены вдовами.
--А почему вы не купите здесь дом?
--Зачем? Кто здесь будет жить в купленном мною доме? Мой дом море, а если есть надобность поспать ночь без корабельной качки, то у меня есть комната на ночь в «Корсарах на привале». Смысла покупать жилплощадь здесь, у меня нет.
--А это, что за район? Дома здесь побогаче стали выглядеть.
--Это центральный район, здесь расселены французские дворяне и богатеи. Здесь есть и пираты, которым очень повезло в жизни и они, сорвав куш, купили себе титул и роскошный дом, также заводили семьи и теперь считают себя высшим светом Пти-Гоава.
--Проще говоря, они становятся вельможами?
--Да, но вот любой корсар из пиратского и портового района может запросто начистить морду любому из этих вельмож, если тот будет вести себя возвышенно по отношению к пиратам.
--Да, ну и законы у вас здесь. А говорят у вас в Береговом Братстве демократия, это правда?
--Демократия в пиратстве это нечто схожая демократия с демократией Венецианской республики, когда дожа избирал Комитет Сорока, а Комитет Сорока избирал Большой Совет, а члены Большого Совета избирались Комитетом Сорока, это замкнутый круг якобы демократии в котором жители Венеции не принимали участия. У нас в Береговом Братстве все проще, глава пиратов избирается на общем собрании, а потом этот глава устраняет, если надо себе неуместных людей и становиться абсолютным монархом, которому могут в итоге подарить черную метку и перерезать горло, потом становиться другой и тот действует также и может кончить также. А если сказать по чести, то все эти слова о Береговом Братстве это просто чепуха, никакого братства нет и никакой слаженности в действиях отдельных групп пиратов нет. Есть просто отдельные группы пиратов - это пиратский корабль, пиратская эскадра и пиратская флотилии, которые предводительствуют разными главарями, но вот единства пиратов как такового не существует. Просто мы привыкли называть себя Береговым Братством, чтобы было приятно думать, что мы едины, хотя это не так. Пиратство с утратой Тортуги доживает свои последние дни.
--Ну а как же знаменитый поход Генри Моргана на Панаму? Там ведь вы пираты были едины.
--Поход Моргана это единичный случай. Просто Моргану удалось собрать большинство пиратов в поход. Такое рвение пиратов в этом походе было не из-за их единства, а из-за гор испанского золота, которые ждали их в Панаме. По сути, и при Моргане и сейчас Береговое Братство это союз пиратских главарей, это как союз отдельных государств - сегодня вы друзья, а завтра враги. Вот так вот.
--Удивительно слышать такое от пирата. Разве не вы являетесь одним из главарей пиратов?
--Я, ни в коем случае. Я свободный капитан пиратского судна не обремененный разными политическим званиями и постами. Хотя я имею большой авторитет среди пиратов, но главарем я не являют, и огромным количеством пиратов не управляю, моя пиратская ватага, где я глава капитан это экипаж «Сарагосы». Я дружен с большинством остальных пиратов, но чтобы быть их главой, то это нет. А решили все, что я главарь, когда мы с Кастером, сговорившись, атаковали испанский караван с золотом, при этом участвовала пиратская флотилия, которой командует Кастер и моя «Сарагоса», которая очень отличилась тогда, за что Эдвард Кастер подарил мне свою рапиру. Мы пришли, вот резиденция генерал-губернатора.
Дик и Элизабет пропущенные солдатами охранявшими резиденцию зашли внутрь в приемную, где их встретил секретарь, сидящий за письменным столом за которым обычно принимает посетителей генерал-губернатор.
--О, месье Дик, вы к месье губернатору? – спросил по-английски с акцентом секретарь.
--Нет, я попал сюда по ошибке, - ответил шуткой Дик.
--Ха-ха-ха! – рассмеялся секретарь. – Вы шутник, месье Дик. Сейчас я доложу вас губернатору, он у себя в кабинете.
Секретарь вышел в соседнюю комнату, где располагался кабинет губернатора и, вернувшись через несколько минут сказал, открывая дверь в кабинет:
--Вы, месье Дик, и ваша дама можете проходить, губернатор ждет вас.
Дик и Элизабет быстро зашли в кабинет губернатора и увидели там самого губернатора сидящего в окружении известных пиратов, которых знал Дик. Губернатор сидел за своим письменным столом, один из присутствующих сидел на стуле напротив губернатора, это был Эдвард Кастер, остальные двое это Франсуа Дегранд и Лоран де Греси, стояли по обе стороны стола, все они осматривали карту Карибского архипелага, лежащую на столе.
--Месье Дик, - воскликнул губернатор, - вы пришли как раз вовремя! Пожалуйста, проходите, садитесь.
--Нет, - ответил Дик, - я, пожалуй, постою.
Пираты оторвались от своих вычислений на карте и, взглянув на Дика, увидели, что он не один, а с девушкой, на которую тут же были устремлены взгляды всех присутствующих, кроме Дика.
--Тогда пусть ваша дама присядет, - сказал губернатор. – И вы, пожалуйста, познакомьте нас всех с вашей спутницей.
--Ее зовут Элизабет Нейтсли, - сказал Дик, усадив Элизабет на свободный стул рядом с Эдвардом Кастером.
--Хорошо, - сказал губернатор. – Вы, месье Дик, знакомы с присутствующими здесь людьми. А мадмуазель Элизабет знает их?
--Ей незачем знать этих убийц, - сказал с улыбкой Дик, - ей знакомство со мной я думаю, хватит.
--Ладно, - сказал губернатор. - Тогда приступим к делу, для которого я вас пиратов и собирал.
--Вообще-то я пришел сам без приглашения, - сказал Дик. – Я хотел у вас спросить насчет английского капитана Николаса Брайса.
--Вернее сказать теперь английского командора Николаса Брайса, - сказал Кастер.
--Он теперь адмирал? – удивлено спросил Дик.
--Le chasseur sur les pirates est revenue. (Охотник на пиратов вернулся.) – сказал на французском Лоран де Греси.
--Я узнал, что он был недавно здесь в Пти-Гоаве с дипломатической миссией от губернатора Ямайки, - сказал Дик.
--Да, - сказал губернатор, - он всего лишь привез мне депешу от Эрика Свона, где было написано с угрозой, что Англия собирается вести активные боевые действия против нас. И по последним данным наших шпионов эта угроза может быть не пустыми словами, а серьезной проблемой для нас.
--И куда потом поплыл Брайс?
--Обратно на Ямайку, где он встретился с лордом Мэроу, и ему было присвоено звание командора Королевского флота, и он стал командующим ямайской эскадры.
--А где он сейчас?
--Я думаю там же на Ямайке, если он куда-либо не отплыл. Вы, месье Дик, ищите тех двух девушек, которых нам оставили тогда? Они уплыли вместе с Брайсом и сейчас их местонахождение неизвестно, возможно они там же на Ямайке.
--Я знаю. Значить мы сегодня же отплываем на Ямайку.
--Постойте, месье Дик, вы ведь не узнали, для чего мы все здесь собрались, и вы так вовремя появились.
--И для чего?
--Дело в том, что угроза Свона обоснована, потому что по данным наших разведывательных кораблей из Англии полмесяца назад в Карибское море прибыла эскадра Английских линейных кораблей: два линейных корабля второго ранга, два линейных корабля третьего ранга и сто пушечный линейный корабль первого ранга. Эта эскадра довольно мощная сила в Карибском море, которая может перевесить чашу весов на сторону англичан. И самое главное, что должно беспокоить нас, французские власти и вас пиратов, это то, что управлять этой эскадрой будет печально известный адмирал Хистовер. Говоря о возвращении охотника на пиратов, Лоран имел в виду не Николаса Брайса, а Генриха Хистовера. Это назначение может означать только одно, что Англия хочет убить двух зайцев одним выстрелом – победить здесь нас французов и уничтожить вас корсар. Из всего этого выходит, что адмирал Хистовер будет атаковать французские порты, где базируются корсары и в первую очередь это коснется нас, то есть Пти-Гоав. Если бы мы сейчас были на Тортуге, то бояться было бы нечего, потому что она неприступна, но Тортуга больше не представляет интереса для Франции. Нам в этой ситуации остается только два выхода, либо оставаться здесь и, готовясь к обороне ждать атаки линкоров, либо осмелиться и атаковать первыми. Что вы думайте по этому поводу?
--Я думаю, - сказал Дик, - что мне и моим коллегам просто да балды, что угрожает французским колониям. Мы корсары и мы можем запросто сейчас сменить каперский патент, слава богу, сейчас война и патенты дают за красивые глаза и плавучее корыто. Если Французы с Тортуги ушли, то свободные пираты там до сих пор базируются, хотя уже не в тех количествах, что раньше. Вот, что я думаю по этому поводу.
--Ваша позиция мне понятна, но вот куда делась ваша жажда наживы это мне не понятно. Я предлагаю вам реальный шанс набить карманы золотом. У нас не хватает своих сил, поэтому мы предлагаем вам помочь нам, разумеется, за деньги.
--Мысль конечно интересная, но ввязываться в авантюру с линейными кораблями это мне кажется сумасшествием.
--Верно, - подтвердил Эдвард Кастер.
--Я предлагаю вам второстепенное участие в этой авантюре, - сказал губернатор. - Месье Франсуа и месье Лоран со мной согласны.
--Они согласны, - сказал Дик, - потому что они французы, и они заинтересованы в целостности французских колонии. Но почему же, мы с Эдвардом англичане и уроженцы Англии должны разубеждать вас французов в бессмысленности попытки атаковать английские линейные корабли.
--Вы думайте, месье Дик, что у нас нет линейных кораблей. У нас есть линейные корабли.
--Сомневаюсь, что они такой же боевой мощности, что и английские. Если у вас есть линкоры, то зачем нужны мы корсары?
--Я же говорю, вам отведена второстепенная роль. Наше командование разработало план, как уничтожить эту эскадру. Сейчас все английские линкоры этой эскадры за исключением линкора первого ранга находятся на рейде Сент-Джонса на Антигуа. Недавно нам пришло сообщение, что с Ямайки в Сент-Джонс вернулся лорд Мэроу, оставив на Ямайке линкор, там же на Антигуа ваш кровный враг адмирал Хистовер. Наш план состоит в том, чтобы атаковать Сент-Джонс сразу и с моря и с суши. С моря наши лучшие корабли выманят английские корабли и затянут с ними длительный морской бой. Пока наши корабли будут сражаться в море, вы корсары на своих кораблях должны будете высадиться на острове и атаковать Сент-Джонс с суши, когда вы захватите город и форт и возьмете в плен лорда Мэроу, то мы под угрозой жизни лорда заставим их корабли сдаться нам. Ведь это отличный план!
--Для кого как, - сказал Дик, которому план губернатора явно не понравился. – Если я не ошибаюсь, то вы говорили, что мы корсары будем играть второстепенную роль в этом плане, но услышав ваш план, мне кажется, что всю работу будут проделывать корсары.
--Но ведь французы выманят линкоры, чтобы вам было легче захватить город и форт.
--«Захватить город и форт» звучит просто, но на самом деле нужно приложить кучу усилий, чтобы подготовить такое действо и кучу жизней, чтобы его исполнить, и в вашем плане эта куча трупов - корсары. Городом еще можно овладеть, но вот фортом это уже безумие. Брать город и форт это дело не на пять минут, и пока мы будем его брать, ваши корабли могут быть пущены на дно, а линкоры, вернувшись в порт открыть огонь в упор по нам. Меня такая перспектива не устраивает.
--А перспектива получить хорошую награду вас устраивает? Если вы согласитесь принять участие в нашем мероприятии, то я вас щедро вознагражу, если наш план сработает. Ваши коллеги согласились с моим планом.
--А я не согласен вмешиваться в эту авантюру на таких условиях.
--Хорошо, тогда чего вы хотите?
--Если мое присутствия в вашей военной операции необходимо, то я требую, чтобы вместе с пиратами на суше город штурмовали регулярные войска Франции. Еще у нас должны быть несколько батарей пешей артиллерии, пусть мелкокалиберной.
--Хорошо, но вы вынуждайте меня идти на крайние меры.
--Без этого провал вашей операции гарантирован.
--Я тоже поддерживаю Дика, - сказал Кастер. – Корсары не за что не согласятся терять свои жизни понапрасну. Если корсары будут являться только поддержкой вам французам, то я также как и Дик, настаиваю на том, чтобы с нами вместе город штурмовали французские войска и чтобы нам предоставили пешую артиллерию для поддержки.
--Но вас же, устраивал мой первоначальный план? – удивленно спросил у Эдварда губернатор.
--Я передумал.
--Хорошо, я согласен на все ваши условия, - сказал со вздохом губернатор. – Что-нибудь еще?
--Да, месье, - сказал Дик, - у меня есть еще одна просьба.
--Что еще за просьба? – спросил раздраженно губернатор.
--Месье, люди присутствующих здесь Франсуа и Лорана французы и на их репутации никак не отразиться нападение на враждебную Франции Англию, но вот нам с Эдвардом не хотелось бы чтобы нас в Англии на нашей родине потом считали врагами человечества.
--Вы пираты! – воскликнул губернатор. – Вы уже враги Англии и вы должны благодарить Бога за то, что Франция еще относиться к вам благосклонно! Как же вы хотите тогда помочь нам в нашем деле или вы отказывайтесь?
--Нет, месье, вы просто неправильно меня поняли. Мы не собираемся отказываться от того на что согласились, но вот репутацию нашу в Англии нам бы хотелось сохранить.
Эдвард кивнул в знак согласия со словами Дика.
--Каким это образом? – спросил губернатор.
--Простым, я хочу, чтобы наши с Эдвардом люди были одеты в военную форму французской армии и люди Лорана и Франсуа желательно тоже, чтобы англичане не узнали, что в этой операции участвовали пираты. Нам пиратам не выгодно окончательно портить отношения с Англией, которая может нас, потом жестоко наказать.
--C'est une bonne idée! Mes gens seront habillés aussi en forme française. (пер. фр. - Это хорошая идея! Мои люди тоже будут одеты во французскую форму.) – сказал Франсуа Дегранд.
--Nous sommes d'accord avec les collègues. (пер. фр. - Мы согласны с коллегами.) – сказал Лоран де Греси.
--Это невозможно, - сказал губернатор, – я не могу вам выдать французскую военную форму.
--Почему? – спросил Дик.
--Потому что ваши люди не знают, что такое дисциплина, и они не смогут идти плечом к плечу в линейном строю, притворяясь французской линейной пехотой. Я не могу позволить, чтобы ваши люди одетые в форму французской линейной пехоты опозорили нашу линейную пехоту.
--Вы недооценивайте наших людей. Готов поспорить с вами, что мои парни выстроятся в линейный строй, будут идти строем хоть под шквальным огнем и также строем давать ответные залпы.
--Нет, я не могу дать вам форму французской линейной пехоты.
--Не нужно нам белой формы французской линейной пехоты, нам пиратам с английскими корнями лучше всего подойдет светло синие мундиры Французского иностранного легиона. Пусть они думают, что мы ирландцы или перебежчики из английской армии.
--На это я могу согласиться, - ответил с улыбкой губернатор. – Так будет легче отличить вас пиратов от французских войск и англичане тогда не удивятся, узнав в вас своих соотечественников. Решено, я выдам вам военную форму Французского иностранного легиона столько сколько вам понадобиться.
--Отлично! – воскликнул Дик.
Остальные пираты кивнули головами и только Элизабет, про которую казалось, забыли, продолжала тихо сидеть, с женским любопытством наблюдая за тем, как мужчины готовятся к войне.
--Если все формальности решены, - сказал Дик, - то теперь я бы хотел узнать подробности плана и дату его исполнения.
--Позже, месье Дик, - сказал губернатор, - ваша дама и так много чего услышала здесь, надеюсь, все это останется между нами пока идет подготовка к операции. Англичане не должны раньше времени узнать о нашем намеренье. У них шпионы всюду, так что будьте на чеку, господа, и тем более вы, мадмуазель Элизабет.
--Хорошо, - сказал Дик, - тогда встретимся позже и обсудим подробнее нашу операцию. До встречи!
Дик жестом показал Элизабет, что они уходят и она, кивнув на прощанье пиратам вышла в след за Диком.
--Капитан, вы же хотели плыть на Ямайку за Николасом Брайсом, а теперь вы ввязывайтесь в опасную авантюру против Англии? Зачем? – спросила Элизабет, когда они с Диком шли обратно к кораблю.
--А лучше было бы, если бы я отказался? – спросил Дик.
--Вы могли отказаться.
--Я мог отказаться, но это бы значило, что я бросил товарищей и струсил. Мои пираты не за что не согласились бы отсиживаться пока другие пираты лили кровь и тем более потом делили без них добычу. Второе они бы мне точно не простили.
--Но ведь это опасно!
--Да, но ведь вся наша пиратская жизнь опасна.
--А как же Даниэла и мадмуазель Кристина?
--Они в хороших руках, если они у Николаса Брайса, тем более что он стал командором.
--А как же «Летучий Голландец» вы ведь хотели его поймать?
--Для того чтобы его найти нам нужны большие средства и эти средства я надеюсь получить от французов за эту операцию.
--Вот весь ваш интерес в этом деле – деньги? А как же обещание спасти мистера Ларса из рук «Летучего Голландца»?
--Да, мой интерес в этом деле деньги. Не удивляйтесь я же пират. А что насчет Питера, то я найду этот чертов Остров Легенд, пусть хоть мне придется отправиться для этого в преисподнюю. Но мы не можем начать поиски с пустыми карманами.
--Вас интересуют только деньги?! Вы бы могли найти Николаса Брайса, объединить усилия и вместе попытаться найти «Летучий Голландец».
--Это я и хочу сделать.
--Но вы собирайтесь напасть на колонию принадлежащую Англии, а это врятле улучшит ваши отношения с мистером Брайсом.
--Нет, но я собираюсь оказать услугу Николасу, а именно убрать адмирала Хистовера. Тогда на Барбадосе я не конца оценил свое положение и поступил, опрометчиво оставив ему жизнь. Основной причиной, из-за которой я согласился на это предприятие на Антигуа, является то, что у адмирала Хистовера сейчас под командованием линейные корабли, и он непременно применит их в борьбе с нами пиратами. Пока есть шанс его одолеть и наши с французами интересы сходятся нужно действовать. Все решиться на Антигуа.

Глава XIV: Высадка на Антигуа 2 ноября 1701 года.
Прошли чуть больше двух недель со времени встречи пиратов в кабинете губернатора Пти-Гоава. Пиратские главари, в том числе и Ричард Дик, собирали людей для подготовки к штурму Сент-Джонса. В итоге у Дика помимо ста тридцати человек экипажа «Сарагосы» в подчинении набрался еще отряд из двухсот человек, которые разместились на двух шлюпах, которые предоставили в качестве транспортов французские власти. Этот отряд Дика состоял из опытных корсаров, которых лично набирал старпом Морган Бонти. Главным критерием при отборе была способность держать мушкет и умение стрелять стоя в линейном строю на суше, а не на море. В итоге в этом корсарском отряде в основном набрались старые солдаты, служившие когда-то в разных армиях колониальных держав, которых каким-то ветром занесло на Пти-Гоав. Подобные отряды набрались и у остальных пиратов: у Эдварда Кастера набрался отряд, состоящий из ста семидесяти человек; у Франсуа Дегранд набрался отряд, состоящий из трехсот человек; а у Лорана де Греси набралось двести пятьдесят человек. Помимо шлюпов французы предоставили пиратам восемь двенадцатифунтовых пеших пушек. В итоге, в общем, у пиратов была почти тысяча человек вместе с экипажами кораблей и восемь пушек, которые можно было использовать на суше.
Численность французских войск пиратам было неизвестно, поскольку французские войска находились на двух линкорах четвертого ранга, которые сопровождали в плаванье десантные корабли пиратов. К отплытию в десантной эскадре набралось четырнадцать кораблей, это: два сопроводительных линкора, на которых находился французский десант, четыре флагманских пиратских фрегата и восемь десантных шлюпов на которых размещались набранные отряды. Состав французской военной эскадры, которая должна была атаковать эскадру английских линкоров, пиратам тоже не был известен. Эта эскадра находилась на Гваделупе и в нужное время она должна была атаковать английскую эскадру на Антигуа, пока десант должен высаживался на берег на севере острова у мыса Бун.
Высадка на острове планировалась на ночь с первое на второе ноября, а основная часть операции – захват города, форта и уничтожение английской эскадры должна была пройти второго ноября. Командующим всеми десантными войсками был назначен французский генерал Филипп Буле. У него в подчинении находились все четыре пиратских главаря, а сам он должен был командовать французскими десантными войсками.
Шел сезон осенних штормов в этом регионе и поэтому при подходе к острову десантную эскадру настиг шторм, но это был не эпицентр шторма, а его окраина. Ночное небо было завеяно свинцовыми тучами, так что не было света луны не звезд, которые были бы ориентиром для эскадры в ночной мгле. Лил проливной дождь, а от волны свистящего ветра поднимались на несколько метров и качали суда эскадре. Больше всего доставалось маленьким шлюпам и их пассажирам.
В такой обстановке капитан Дик одетый в светло синий мундир полковника французского иностранного легиона стоял на мостике «Сарагосы». Рядом с ним находился старпом Морган, а остальные офицеры находились на боевых постах.
--Черт возьми! – выругался Морган. – В такую бурю не трудно заблудиться. Как бы мы в такую мглу не прошли мимо острова, а еще хуже не зашли бы ненароком прямо в гавань Антигуа под «дружественный» прием фортовых орудий.
--Нет, мы идем верно, к 21 градусу северной широты, 62 градусу западной долготы, - сказал Дик. – Я вот боюсь, как бы наши шлюпы не повело на прибрежные скалы при высадке.
--А если мы и высадимся, как воевать в такую погоду? Ведь мокрый порох – это верная осечка.
--Пойдем по старинке врукопашную.
--Я думаю, - сказал внезапно появившийся на квартердеке Белтор, - что к утру дождь должен прекратиться, а ветер утихнуть. Шторм идет к экватору, а мы задели его хвост. К утру он должен уйти.
--У нас нет времени до утра, - сказал Дик. – Нужно высаживаться сейчас ночью, а к утру быть уже у городских стен Сент-Джонса.
--Вижу огни прямо по курсу! – заорал дозорный с мачты.
Достав быстро подзорную трубу Дик взглянул через нее в ту сторону, куда указал дозорный. Действительно на горизонте показались огни и вскоре Дик разглядел, что это огни фонарей с береговых плантаций сахарного тростника, с помощью которых ночные надсмотрщики освещали территорию плантаций следя за тем, чтобы не сбежали рабы, но для плывущих десантных кораблей эти освещенные плантации были сейчас маяками.
--Это мыс Бун! – заорал Дик. – Всем приготовиться к высадке! Просигнальте остальным кораблям, если они еще не заметили.
Экипаж забегал по палубе, готовя шлюпки для высадки и отовсюду между кораблями стали раздаваться сигнальные свистки боцманских дудок.
--Мистер Морган, - обратился Дик к старпому, - со мной на берег с корабля высадиться Риксон с абордажной командой и Абель с парой десятков канониров для пушек. Командование одной сотней нашего отряда возьму я, а второй как я уже говорил, возьмет Белтор. Вы остаетесь за старшего на корабле и если что-либо пойдет не так, подымайте якорь и убирайтесь отсюда. За меня не беспокойтесь, я как-нибудь выберусь, но корабль нужно беречь. Будем надеяться, что все пройдет гладко.
Тем временем передовые шлюпы Лорана де Греси уже подошли к берегу и с них начали высаживаться его отряд в двести пятьдесят человек. В темноте и под дождем было мало что видно и как происходит высадка передовых отрядов. Было слышен треск дерева – это очевидно один из шлюпов с треском вылетел на берег. Когда передовой отряд Лорана де Греси уже тихо высадился на берег, все корабли десантной эскадры бросили якорь у мыса Бун и готовились к высадке остальных отрядов. По плану Лоран де Греси должен был тихо взять прибрежные плантации на холмах и его отряд, по всей видимости, стал медленно пробираться на холмы к плантациям.
Вдруг один из французских линкоров развернувшись правым бортом к берегу открыл шквальный огонь по прибрежным баракам плантации. Сквозь темноту с него ярко раздались вспышки пушечных залпов и грохот, казалось, разбудил всех обитателей плантаций. Бараки, которые оказались под обстрелом линкора загорелись, и в них началась паника.
--Идиоты! – выругался Дик, очевидно, обращаясь к стрельнувшему линкору. – Что они наделали?! Мы же договаривались взять плантации тихо, а сейчас они сообщат о нас в город и наш эффект неожиданности пойдет к чертям. Нужно скорее высаживаться, пока не явились английские войска и не отбросили Лорана обратно в море.
Дождь понемногу начал спадать и ветер стих; по всему было видно, что ураган постепенно уходит. Как только стихия начала утихать стало более отчетливо видно, что происходит на берегу. Бараки продолжали гореть, а к берегу начали приставать один за другим остальные шлюпы. Вдруг послышались мушкетные выстрелы и их отблески на холмах – это отряд Лорана понявший, что после выходки линкора им внезапно плантации не захватить, пошел скорее на штурм плантаций, пока там шла паника.
--Живо шлюпки на воду! – приказал Дик. – Шторм утихомирился и теперь нужно быстрее идти на помощь. Грузить пешую артиллерию на самые крупные шлюпки.
Высадка продолжалась быстрыми темпами, а передовой отряд Лорана де Греси взяв штурмом несколько крупных зданий на плантациях, приготовился к обороне, прикрывая высаживающихся товарищей. Следом за отрядом Лорана высадился отряд Эдварда Кастера, который присоединился быстро к Лорану. Третьим высадился отряд Дика, но пришлось немного подождать на берегу пока на шлюпках перевезут на берег четыре пушки пешей артиллерии вместе с артиллерийскими конями. Пока пушки с «Сарагосы» перевозились на берег, успел высадиться отряд Франсуа Дегранда. Последними начали высаживаться французские войска с линкоров, но Дик и Франсуа не стали их ждать и присоединились к своим товарищам на захваченных плантациях. Все четыре главаря пиратов одетые в полковничьи мундиры французского легиона собрались в большом доме одного из плантаторов, который Лоран выбрал для штаба.
--Господа коллеги, - обратился ко всем Эдвард Кастер, - давайте обсудим, что будем дальше в такой ситуации, что теперь англичане будут нас ждать.
--Il faut se trouver dans la défense ici jusqu'au matin, mais le matin avancer vers la ville. (пер. фр. - Нужно стоять в обороне здесь до утра, а утром двинуться к городу.) – сказал Франсуа Дегранд.
--Верно, - подтвердил Дик слова Франсуа, - если мы пойдем сейчас ночью, то можем попасть в джунглях в засаду.
--De quel diable ils ont commencé à tirer des canons?! - сказал Франсуа вне себя от гнева. - J'ai honte que moi d'une nation avec cet idiot, qui a ordonné d'ouvrir le feu des canons. (пер. фр. - Какого дьявола они начали стрелять из пушек? Мне стыдно, что я одной нации с тем идиотом, который приказал открыть огонь из пушек.)
--Сейчас генерал Филипп Буле явиться и мы у него спросим, зачем ему понадобилось это делать, когда весь расчет был на внезапность.
--Здравствуйте, господа полковники, я вижу, вы тут обо мне говорите, - сказал по-английски с небольшим акцентом внезапно вошедший в комнату генерал Филипп Буле одетый в отличие от пиратов в белый мундир французской армии.
У генерала было явное приподнятое настроение и он, подойдя к столу на котором пираты расстелили карту Антигуа, сказал:
--Господа, поздравляю вас с удачной высадкой! Мы можем двигаться дальше к городу.
--Для начала нам бы хотелось узнать, кто приказал стрелять с линкора по баракам? – спросил Эдвард Кастер.
--Это сделал я! – крикнул с гордостью адмирал. - Враги должны узнать мощь нашей армии.
--Mais ils ont appris seulement la largeur de notre stupidité. (пер. фр. - Но они узнали только ширину нашей тупости.) – сказал Франсуа.
--Je déjà ai entouré presque ces plantations et pourrait faire prisonnier tous, mais votre salve de tous était alarmée par moi n'a rien eu le temps de faire. (пер. фр. - Я уже почти окружил эти плантации и мог бы всех взять в плен, но ваш залп всех переполошил и я не успел ничего сделать.) – сказал Лоран.
--По плану, - сказал Дик, - одобренному губернатором, мы должны были атаковать Сент-Джонс внезапно завтрашним утром, но теперь о внезапности нет и речи. Теперь мы вынуждены здесь сидеть до утра и ждать, что предпримут в ответ англичане.
--Как это сидеть?! – воскликнул удивленно генерал. – Мы должны двигаться к городу и утром начать штурм.
--Так бы произошло, - сказал Эдвард Кастер, - если бы англичане еще не знали, что мы высадились на острове, а сейчас мы можем попасть в засаду. Что еще мы можем сделать?
--Я послал вперед по дороге к городу на разведку своего боцмана Риксона с застрельщиками с «Сарагосы», - сказал Дик. – Он должен вернуться с минуты на минуту.
Вдруг в комнату забежал запыхавшийся боцман Риксон и сказал, обращаясь к Дику:
--Капитан, мы прошли по холмам на несколько миль и увидели какой хаос твориться на тех плантациях вдоль дороги. Мы, тихонько сидя в траве, посмотрели, что там твориться. Люди с плантации в спешке убегают, спасая свое добро. Все кричат, что французские приватиры высадились на берег и грабят плантации.
--Ты уверен в этом? – спросил Дик.
--Да, сэр. Те плантаторы с этой плантации видели только отряд Лорана и залп с корабля. Вот они и подумали, что приплыл один корабль пограбить плантации. Весть о нас, очевидно, дошла уже до города, поскольку по дороге к нам двинулся большой отряд линейной пехоты, численностью около ста человек и отряд кавалерии около тридцати всадников.
--Как ты смог их сосчитать?
--Сэр, у меня один глаз, но он видит хорошо, тем более что отряд прошел мимо освещенной плантации, с которой эвакуировались люди. Мы ели оттуда ноги унесли. Скоро этот отряд будет здесь.
--Отлично! Значит у нас есть еще шанс напасть внезапно, хотя они уже будут на стороже.
--Нужно выступить им навстречу и атаковать! – сказал генерал.
--Безрассудно делать это, - сказал Эдвард Кастер, - когда у нас есть шанс заманить их в засаду.
--Вы отказывайтесь выполнять приказ?!
--Нет, я просто предлагаю подождать их здесь и расстрелять потихоньку из окон.
--Exactement, ils ne connaissent pas, combien de nous et cela notre avantage. (пер. фр. - Верно, они не знают, сколько нас и это пока наше преимущество.) – сказал Лоран де Греси.
--Nous préparerons par lui la rencontre. (пер. фр. – Приготовим им встречу.) - сказал Франсуа.
--Давайте подожжем еще несколько бараков и поля, - предложил Дик, - пусть все выглядит, что мы пограбили и уплыли. Месье генерал, пусть ваши войска останутся пока на берегу.
--Я здесь командир и я должен распоряжаться, что делать! – возмутился генерал.
--Vous ordonnez par les troupes, mais nous. Restez assis mieux et regardent, comment les professionnels, qui ne se sont pas habitués à se trouver dans l'ordre linéaire sous les balles agissent, mais se sont habitués à vaincre par la ruse. (пер. фр. - Вы распоряжайтесь своими войсками, а мы своими. Лучше посидите и посмотрите, как действуют профессионалы, которые не привыкли стоять в линейном строе под пулями, а привыкли побеждать хитростью.) – сказал Франсуа Дегранд генералу.
Генерал опешивший стал наблюдать через окно, как пираты готовят засаду. По домам надсмотрщиков вдоль улицы разместились около двухсот пиратов, главная их часть находилась в высоком доме плантатора. На другой стороне плантаций пираты подожгли остальные пустые бараки рабов вместе с частью полей и чтобы больше показать опустошения на улице, из домов надсмотрщиков выбросили часть мебели и выбили везде окна. Теперь везде царила атмосфера погрома и полного хаоса, но пираты ждали только прибытия англичан. На конце улицы в не горящем сахарном тростнике Феликс Абель поставил пушку, чтобы открыть из нее огонь картечью, если англичане продвинуться вглубь улицы. Риксон и шестьдесят застрельщиков мушкетеров с «Сарагосы» Дик отправил вперед в джунгли, чтобы они открыли огонь по англичанам с тыла, когда те войдут на территорию плантации. Остальные пираты были отправлены обратно на берег.
Минут через пять, как была готова засада, в джунглях послышался топот копыт. Вскоре сами всадники в красных мундирах, освещенные заревом пожара с полей, появились на дороге и остановились, глядя на последствия грабежа. поразмыслив, они медленно продолжили свой путь. Следом показалась линейная пехота в красных мундирах, которая выстроенная в колонну шла следом за всадниками. Войдя по дороге на улицу между домами надсмотрщиков, всадники продолжили идти вперед к дому плантатора, глядя на результаты погромов.
--Дьявол! Они все разграбили и уплыли! – воскликнул один из всадников.
--Проклятые пираты! – сказал другой всадник.
Вокруг все было тихо, только звук полыхающих бараков и шум легкого дождя нарушал эту тишину. Отряд англичан продолжал медленно идти вперед и вскоре весь оказался на улице между домами надсмотрщиков и подходил к дому плантатора.
Ричард Дик в это время находился на конце улицы рядом с пушкой, которую так искусно замаскировал в сахарном тростнике присутствующий здесь Феликс Абель.
--Капитан, - вдруг раздался шепот Абеля, под ухом Дика, - можно сказать.
--Говори, - ответил шепотом машинально Дик.
--Я тут подумал, почему это из города, в котором присутствует такая высокопоставленная особа как лорд, присылают на такое чрезвычайное происшествие только сотню солдат и три десятка конницы.
Дик задумался и его начало терзать необъяснимое волнение, но думать было нельзя всадники уже дошли до конца улицы, готовясь выйти на дорогу к берегу. Медлить больше было нельзя.
Вдруг прозвучал боцманский свисток, который был неожиданностью для англичан, но для пиратов это было сигналом. Дома как будто ожили и две сотни кричащих пиратов громом выстрелили внезапно залпом из всех окон. Эффект неожиданности сработал и испуганные внезапным обстрелом англичане не знали куда деваться. От первого залпа были убиты около двадцати англичан, и у них начиналась паника. Конница попыталась вырваться вперед, но вдруг перед ними оказалось жерло пушки. Абель не медлил, и пушка рявкнула громом на всю округу пустив смертоносные картечные шарики прямо в лоб английской кавалерии. Картечным облаком накрыло всех всадников, и они попадали на землю вместе с конями кто мертвый кто раненый. Увидев гибель кавалерии, английская пехота окончательно впала в панику и попыталась бежать назад, но сзади из джунглей по ним открыли огонь стрелки Риксона. Пули продолжали сыпаться на англичан со всех сторон, а позади на конце улицы угрожающе стояла теперь уже не замаскированная пушка. Потеряв больше половины личного состава английские пехотинцы побросали ружья и подняли руки в знак того что они сдаются. Обстрел прекратился также быстро, как и начался, и победили стали постепенно выходить из своих укрытий, победоносно шествуя между поверженными врагами к врагам, сдающимся в плен.
У Дика который никогда не плакал, даже в самые ужасающие моменты, стали наворачиваться слезы от вида убитых таким подлым образом английских солдат. И он участвовал в этом, он убивал своих соотечественников. Но потом, вспомнив о том, что на родине его пирата считают врагом человечества, он вмиг лишился всех чувств ностальгии и вернулся в состояние спокойствия.
Тем временем победители в форме французского иностранного легиона, пленили сдающихся в плен солдат в форме английской линейной пехоты. В плен целыми и невредимыми сдались сорок два англичанина, тридцать четыре англичанина пали от пуль, а двадцать четыре англичанина корчились раненые на земле. Английские кавалеристы все погибли от картечи. Лишь дождь омыл последними каплями тела погибших и о прошедшем шторме больше мало что напоминало, в отличие от прошедшего боя.
--Браво! Браво! – закричал, хлопая в ладоши, генерал Филипп Буле, который вышел на улицу лично посмотреть на пленных. – Мы уничтожили и взяли в плен сотню солдат, при этом, не потеряв у себя не одного человека.
--Отвезите раненых на корабли в лазарет! – приказал вышедший из одного из домов с винтовкой в руке Эдвард Кастер своим людям.
--Зачем?! – воскликнул генерал. – Пусть они умирают эти анг…
Генерал замолчал на полуслове, поняв, что говорить это неуместно, но Эдвард Кастер понял, что хотел сказать генерал.
--«Английские собаки» вы хотели сказать? - сказал Кастер с упреком. – Я англичанин и поэтому я не дам умереть раненым.
Все пираты, включая главарей, постепенно вышли из своих укрытий. Люди с отряда Кастера уносили на корабли раненых англичан и туда же готовили отвести пленных, предварительно связывая им руки, чтобы все шли цепью. Пираты с отряда Лорана и Дика стали убирать трупы английских солдат и рыть для них одну братскую могилу в джунглях, а люди Франсуа стали собирать оружие и личные вещи убитых.
Эдвард Кастер стоял посреди улицы рядом с пленными англичанами, которым связывали руки его пираты, и к нему со спины подошел Дик, чтобы при свете фонаря ближе разглядеть лица пленных солдат.
--Тебе ничего не показалось странным? - спросил Дик у Кастера, не отводя взгляда от сильно испуганных пленных солдат.
--Что именно? – переспросил Кастер.
--Меня на эту мысль навел мой канонир. В общем, почему только сотня солдат пришла сюда и почему они действовали так безалаберно, даже не выслав вперед передовой отряд для разведки. Даже не вериться, что мы имеем дело с дисциплинированной английской линейной пехотой.
--Может они и есть передовой отряд? Спроси сам у них.
Дик подошел к ближайшему пленному английскому солдату и, взяв его загрудки, спросил повелительным угрожающим тоном:
--Эй, солдат, если ты хочешь чтобы ты и твои товарищи пострадали, ты будешь сотрудничать с нами и скажешь все, о чем мы тебя спросим. Ты меня понял?
--Да, да, сэр, - пролепетал от страха солдат.
--Кто вас послал сюда и что вы знаете о нас?
--Нас послал сюда губернатор Сент-Джонса Христиан Чабер. О вас мы знали только то, что французские приватиры высадились здесь и начали грабить плантации.
Дик отпустил из своих рук солдата, но продолжил допрос:
--Почему вы не выслали вперед передовой отряд для разведки местности?
--Я… я не знаю… Офицер приказ идти и выкуривать французских пиратов.
--Почему послали только сто человек, ведь вы не знали нашу точную численность?
--Я не знаю. Нам приказали идти и мы пошли. Пожалуйста, только не бейте меня.
Огонь в фонаре вспыхнул ярче и Дик четче лицо юноши, который был солдатом и у него появились некоторые сомнения.
--Сынок, сколько тебе лет? – спросил он, смотря пронзительно в глаза юноши.
--Мне семнадцать лет, - ответил дрожащим голосом пленный.
--Что?! – воскликнул от удивления Кастер.
--Вот видишь, Эдвард, - сказал Дик, - что твориться в английской армии, когда в линейную пехоту берут юнцов.
--Что-то здесь неладное, – сказал Кастер и обратился к солдату. - Солдат, как тебя взяли в линейную пехоту?
--Мы не линейная пехота, - ответил дрожащим голосом солдат, - мы добровольческое городское ополчение.
--Тогда почему вы одеты как линейная пехота?
--Нам сказали надеть эту форму, чтобы выглядеть белее устрашающе, а нам и нравилось щеголять в таких мундирах.
--Вот, черт возьми! – выругался Дик. – Мы расстреляли сотню ополченцев, а точнее сотню детей.
--Что то здесь не вяжется, Дик, - сказал Эдвард. – Зачем губернатор послал сюда сотню ополченцев переодетых в линейную пехоту? Ведь если бы они и думали, что напал один приватирский корабль, то посылать сотню ополченцев против корсар, которые даже полусотней расстреляют эту детвору, просто все равно, что выбросить их.
--Есть здесь офицеры? – крикнул Дик пленным.
Один из связанных пленных вышел вперед и сказал:
--Я офицер.
--Вот у него и спросим, - сказал Дик, указав на офицера.
--Ваше имя и звание? – спросил Кастер у офицера.
--Джон Эверлин, лейтенант, - ответил ровным голосом пленный офицер.
--Так какое подразделение у вас, отряд ополченцев или линейной пехоты? – спросил Дик.
--Мы отряд городских ополченцев Сент-Джонса, - ответил лейтенант, - но я сам служил раньше в линейной пехоте.
--Вас послал сюда губернатор, с какой целью?
--Он приказал капитану вместе с отрядом всадников идти сюда на плантации, чтобы отбить пиратский налет.
--Почему послали вас, а не регулярные войска?
--Я не знаю, это приказ губернатора.
--Как отреагировал на известие о пиратах лорд Мэроу?
--Я не знаю, он был в резиденции и мы его не видели.
--Если у вас в городе такая высокопоставленная особа, то и охрана должна быть приличной. Кто охраняет лорда и сколько у вас в городе войск?
--Лорда охраняют солдаты гвардейской роты, это высокопрофессиональные бойцы, но их очень мало. В целом в городе у нас насчитывается около девятисот солдат, но большинство из них ополченцы, как и мы одетые в форму линейной пехоты. В форте шестьсот солдат, но они предназначены для обороны города с моря.
--Всего полторы тысячи солдат! – воскликнул генерал Филипп Буле, который тихо подойдя сзади к Дику и Кастеру, слушал допрос. – Мы одолеем их! У нас, в общем, выходит тоже полторы тысячи солдат, но у нас обученные орлы и с ополченцами мы справимся также как и сейчас.
--Сейчас мы действовали из засады неожиданно, - сказал Дик. – Нельзя недооценивать противника, пусть даже ополченцев. Разрешите, я продолжу допрос.
--Извольте.
--А сколько людей находиться на кораблях? – продолжил допрос Дик.
--На кораблях нет войск, - ответил лейтенант, - только экипажи, которых на всех четырех линкорах около девятисот человек. Они редко сходят на берег и постоянно находятся на кораблях в полной боевой готовности.
--Какие еще корабли есть в порту?
--Три фрегата шестого ранга, они входят в состав охранной эскадры Антигуа.
--Хорошо. Что ваш отряд должен был сделать здесь и как должен был сообщить об этом в город?
--Наш отряд должен быть выкурить пиратов и в случае успеха послать обратно гонцов из кавалерии с письмом капитана губернатору.
--А что произойдет, если гонцы не явятся.
--Из города пошлют сюда еще войска, только больше и возможно уже не ополчение.
--Отлично. Не уводите его, пока.

Глава XV: В тылу врага 2 ноября 1701 года
--Слушай, Эдвард, не желаешь прогуляться верхом к городу, а если повезет и в сам город заглянем? – спросил Дик, когда пленных солдат, кроме лейтенанта, увели на корабли.
--Ты спятил?! Как это прогуляться?! – воскликнул Кастер.
--В городе ждут гонцов и если они не явятся, то они вышлют сюда еще отряд.
--Пусть присылают, - вмешался в разговор генерал. – Мы их встретим также как и этот отряд.
--Генерал, - сказал Дик, - не забывайте мы здесь на острове как атакующие войска, а не обороняющиеся. Второй раз так просто расстрелять целый отряд не удастся, они будут осмотрительней и выявят нашу засаду тут же. Тем более, что если мы не пошлем гонцов, они могут заподозрить неладное и послать сюда все свои силы, а здесь в такой местности где негде развернуть линейный строй нас просто отбросят обратно в море. Поэтому нужно слать гонцов.
--Вы предлагайте освободить англичан и послать их в город? Но ведь они сразу выдадут нас и тогда нас точно отбросят в море.
--Я предлагаю послать англичан, но не пленных солдат, а нас с Эдвардом Кастером. Мы отдадим письмо губернатору и заодно разведаем обстановку в городе. Как вам план?
--Да, но кто же напишет письмо, когда капитан мертв?!
--Напишет вот этот лейтенант под нашу диктовку, мол, что капитана убило шальной пулей в перестрелке с приватирами; приватиры уничтожены и плантации спасены; подкрепления не нужно. Так мы усыпим бдительность войск в городе.
--А если он откажется писать письмо?
--Если он откажется, то я его познакомлю с Джорджем Риксоном, который скоро вернется с разведки, а он мастер придумывать пытки.
--Я напишу, - сказал лейтенант испуганно, - только не пытайте.
--А вот и Риксон! – воскликнул Дик, увидев своего боцмана, который с отрядом застрельщиков с «Сарагосы» возвращался с разведки.
Риксон подошел быстро к Дику и доложил:
--Капитан, ваш приказ выполнен, мы провели разведку.
--Как там обстановка? – спросил Дик.
--Мы прошли тем же путем что и раньше по дороге, но на этот раз дальше и ближе к городу. Я не знаю, как сказать, но в общем, туда по дороге к городу на несколько миль нет не души, все как будто вымерло, плантации пустые. Мне это кажется весьма странным.
--Ничего странного в этом нет! – воскликнул генерал. – Просто они испугались нас.
--Генерал, - сказал Дик, - они испугались не нас, а горстку приватиров высадившихся на остров. После того как плантаторы увидели, что сюда идет мощный отряд они должны были успокоиться и вернуться в дома. Правда, что-то странное, как будто они знают, сколько нас здесь.
--Не глупите, месье Дик, - сказал генерал, - они не могут знать, сколько нас здесь. Плантаторы видели только отряд Лорана. Лучше идите и воплощайте в действие ваш план.
--Ладно, тогда если Эдвард согласен мне нужно две лошади и два красных мундира подходящего для нас размера.
--Сделаем, а вы пока займитесь письмом.
По приказу Дика пленного лейтенанта завели в освещенный дом плантатора, усадили за стол дали перо, бумагу и чернила и он быстро написал коротенькое письмо под диктовку Дика с собственной подписью:
«Губернатору Сент-Джонса Христиану Чаберу от лейтенанта Джона Эверлина.
Сообщаю, что ваше приказание выполнено, и отряд французских приватиров уничтожен, но кораблю удалось уйти. К великому сожалению капитана убило шальной пулей пущенной приватирами и поэтому это письмо пишу я. Подкрепления нам не требуются. Ждем к утру ваших указаний вместе с вернувшимися нашими гонцами».
После написания письма лейтенанта отвели к остальным на корабли.
Дик и Эдвард переоделись быстро в два красных мундира, которые сняли, очевидно, с пленных солдат. Полностью экипированные как английские легкие кавалеристы Дик и Эдвард сели на приведенных с корабля двух лошадей.
--Ждите нас утром, - сказал Дик генералу и двум коллегам, сидя уже на лошади. – Прошу вас ни в коем случае не начинать атаку города без нас, поскольку мы можем вернуться с очень ценными сведеньями. До встречи!
Перед уездом Дик и Кастер назначили заместителей своих отрядов: им были соответственно Джордж Риксон и Алонсо Сиено, испанский перебежчик, который подался в пираты и стал доверенным человеком Кастера.
Выехав за пределы «штабной» плантации, Дик и Эдвард вышли на дорогу, по которой к ним из города пришел английский отряд. Дорога тянулась вверх по холмам к следующим плантациям, про которые рассказывал Риксон, дальше шла развилка и одна дорога вела к городу, а другая, огибая гору Богги (402м.) шла на юго-восток острова к заливу Уиллогби. Поднявшись по этой дороге к пустующим, по словам Риксона, плантациям Дик и Эдвард натянули поводья, и повели коней шагом, прислушиваясь, нет ли где-нибудь присутствия человека.
--Черт возьми, мне это не нравиться, - сказал полушепотом Дик. – Такая тишина как будто мы уже в могиле.
--Типун тебе на язык, - сказал Эдвард. – Еще накаркаешь, и мы точно в сырой земле очутимся.
Пройдя еще немного, они оказались на этой плантации у дома плантатора, который стоял у дороги. Перед домом на дороге стоял столб и на нем висел зажженный фонарь, на который оба всадника шли как на маяк. Зайдя под свет фонаря, который освещал так же и южную стену дома, они остановились, прислушиваясь и осматривая каждое окно дома.
--Здесь никого нет,- сказал полушепотом Кастер. – Едем дальше.
Только они хотели пришпорить лошадей, как в доме послышался еле слышный шорох, который все равно не ушел от внимания всадников. Насторожившись, Эдвард взялся рукой за рукоятку сабли готовясь ее применить, а Дик снял с перевязи карабин, также готовясь применить его. Оба всадника замерли, насторожено прислушиваясь, но им пришлось ждать не долго. Вдруг в доме что грохнулось, и в одном из окон показался бородатый мужчина в холщевой рубашке и соломенной шляпе, его хорошо осветил фонарь. Фонарь также хорошо осветил и Дика с Кастером. Бородатый мужчина, увидев их, хотел что-то крикнуть, но Дик среагировавший мгновенно выстрелил из карабина, попав бородатому мужику в грудь, прежде чем он крикнет. Бородатый мужик, сраженный пулей выпал из окна и распластался уже мертвый на земле. Но крикнул бородатый мужик или нет, все равно выстрел испугал тех, кто скрывался в доме. В доме послышался топот очевидно двух трех человек и другой мужчина тоже с бородой, но одетый уже поблагороднее чем первый высунулся из того же окна и увидев Дика и Кастера одетых в английские красные мундиры закричал:
--Это солдаты! Уходим живо!
Пока Дик перезаряжал карабин Эдвард достал пистолет и выстрелил во второго, высунувшегося из окна, но тот вовремя увидев пистолет, успел отскочить от окна, так что пуля, залетев в комнату, попала в стеклянную дверцу шкафа, которая с шумом разбилась и рассыпалась внутри.
--Что за хрень здесь происходит?! – воскликнул Эдвард.
--Очевидно, это мародеры пришли поживиться добром пока хозяев нет, - сказал Дик, перезарядив ружье. – Проще говоря, воры и бандиты.
--Значить коллеги.
Тем временем мародеры, шумевшие в доме, выбежали через задний двор в поля сахарного тростника.
--Они уходят! – воскликнул Кастер. - Их нельзя отпускать живыми.
--Обходим дом за ними! – сказал Дик.
Пришпорив коней, оба всадника вбежали в заросли сахарного тростника и, обогнув дом, остановились, прислушиваясь в какую сторону, бегут мародеры. Слышался только шелест тростника, по которому бежали мародеры и Дик прислушавшись, пустил пулю с карабина на звук в темноту. Но пуля не подвела и очевидно попала в одного из мародеров, который закричал от боли. Вновь пришпорив коней, всадники пошли мелкой трусцой по тростниковому полю в сторону, откуда донесся крик. Вдруг с той же стороны раздался другой крик, но на этот раз женский, который сильно озадачил всадников.
--Эй, заткни эту суку! – послышался мужской голос из темноты.
--Я не могу, я ранен! – воскликнул другой голос.
--Слышишь топот копыт, нас сейчас догонят…
Не успел мародер договорить свою речь, как идущие на звук всадники вылетели галопом на них и, обнажив свои сабли, рубанули первого попавшегося мародера, так что тот с двумя огромными сабельными ранами на спине воскликнул и упал мертвый на куст сахарного тростника. Всадники остановились, и вдруг из-за туч наконец-то вышла луна и осветила поле и всю плантацию.
--Ну, убивайте, прошу вас! Не убивайте! – воскликнул в мольбах второй мародер, который лежал на земле, очевидно с простреленной ногой.
--Прошу вас не убивайте нас! – послышался женский голос и всадники увидели, что что-то белое копошиться в кустах рядом с раненым.
--И что с ними будем делать? – спросил Дик.
--Ну не потащим же мы их с собой! – воскликнул Кастер.
--Ладно, давай хоть на лица их глянем. Слава богу, хоть луна взошла, а то мы бы их не заметили и затоптали. Тащим их к фонарю.
Спешившись, оба всадника подняли на ноги раненого и положили как мешок поперек лошади, а девушку в белом платье Кастер взял за руку и они всей вереницей с лошадьми пошли обратно на дорогу к фонарю. Преодолев, молча этот путь, они вышли на свет фонаря и девушка, увидела, что таинственные всадники одеты в красные мундиры.
--Слава богу, англичане! – воскликнула девушка и принялась обнимать Кастера к его величайшему удивлению. – Я уже думала, что вы те самые приватиры, что напали на соседнюю плантацию внизу холма. Я так испугалась! Спасибо, что спасли меня из лап этих чудовищ!
--Это вы о ком, о приватирах? – спросил Дик.
--Нет, - ответила девушка, отпустив изумленного Кастера, - это я об этих грабителях, которые залезли в наш дом, пока нас всех заставили убежать в город, спасаясь от кровожадных приватиров.
--А как вы оказались здесь одна, мисс?
--Я дочь хозяина этой плантации. Когда я убегала из дома вместе с отцом в панике, которую подняли на той соседней плантации, я забыла взять с собой одну очень ценную для меня вещь, мою золотую брошь. Я не могла позволить, чтобы моя брошь попала в руки французов или таких вот бандитов.
Дик ухмыльнулся и сказал:
--Да, типичная женская логика идти обратно одной рискуя собственной жизнью ради какой-то броши.
--Это не какая-то брошь, - сказала девушка, - а это моя любимая брошь. А что это ваш друг молчит?
--Он просто онемел от ваших объятий! – засмеялся Дик.
--Как вас зовут? – еле выговорил Эдвард.
--Меня зовут Диана.
--Красивое имя, это имя древнеримской богини луны и охоты, а сейчас луна и мы возвращаемся с охоты…
--Эй, Ромео, - прервал Эдварда, Дик, - ты не забыл, зачем мы здесь и куда нам нужно спешить. Скоро уже светать будет. Пока мы здесь будем разговаривать, этот загнется на моей лошади.
--А что мы будем с ним делать? – спросил Кастер, как, будто очнувшись от чар девушки.
--Перевяжем рану, завяжем всего и оставим на попеченье девушке.
--Я не оставлю ее здесь, ты знаешь кто здесь утром пройдет и что с ней может случиться. Лучше возьмем ее с собой и отведем к ее отцу.
--Ладно. Мисс Диана, у вас есть листок, чернила и перо?
--Да, есть в доме, - ответила девушка.
--Пожалуйста, принесите.
--Я сейчас сбегаю.
Девушка убежала за бумагой пером и чернилами, а Дик спустив раненого мародера на землю принялся перевязывать ему рану на ноге, сделав перевязку из его же рубашки.
--Зачем тебе бумага и чернила? – спросил удивленно Кастер, когда Дик окончил перевязывать мародера.
--«Гамлет» буду писать, - сказал Дик шутливым тоном, - а лучше трагедию «Эдвард и Диана».
--Что?
--А что ты так размяк рядом с этой девушкой? Забыл, что у нас здесь завтра намечается и какая на нас лежит ответственность.
--Просто меня не когда так не обнимала девушка.
--А что в борделях ты с шлюхами не обнимался?
--Обнимался, но здесь другое. Меня никто так не обнимал так искренне и чувственно.
--Если будешь так себя вести, то загубишь все дело, и нас обоих обнимет костлявая с косой и в черном балахоне. Лучше помоги завязать этого мародера по рукам и ногам.
--Давай прикрепим его к столбу, а утром наши пойдут и его заберут.
--А я для чего бумажку и чернила прошу. Оставим письмецо генералу и будем надеяться он дальше не пойдет без нашего ведома.
Девушка вернулась из дома с бумагой, чернилами и пером, когда бандит был уже привязан к столбу, на котором висел фонарь. Дик взяв бумагу смочил перо в чернилах и положив бумагу на седло написал на французском языке:
«M. le général Bule, cette personne a passé à nous le chemin. La demande l'emballer, mais ne pas tuer.
P.S.: Attendez-nous et sans nous ne commencez pas l'attaque.
R. D.»
Переводом этой короткой записки было:
«Месье генерал Буле, этот человек перешел нам дорогу. Просьба его упаковать, но не убивать.
P.S.: Ждите нас и без нас не начинайте атаку
Р.Д.».
Дик достал быстро кинжал и прикрепил им к столбу бумажку с письмом, почти над самой головой привязного к нему мародера.
Отойдя в сторону, оба всадника и их новоявленная спутница стали «любоваться» привязанным к столбу мародером, который все еще был без сознания.
--А он часом не загнется здесь до утра? – спросил Кастер.
--Нет, - ответил Дик, - я ему пулей ногу только поцарапал, жаль, что в голову не попал, так бы проблем было меньше.
--Мисс Диана, - сказал девушке Кастер, - нам придется отвести вас в город.
--Я уже это поняла, - сказала девушка. – Только вы, очевидно, спешите, а я буду вам мешать.
--Вы правы мы спешим, но я могу посадить вас позади себя на лошади.
--Я согласна, - коротко ответила девушка, и Кастер быстро усадил ее на своей лошади позади себя.
Оба всадника и их новая спутница продолжили свой путь. Теперь при лунном свете скакать по хорошо утоптанной дороге стало легче, и они быстро добрались до развилки и повернули направо. Вскоре вдали показались огни, которые вскоре оказались двумя фонарями, освещающими ворота в город. За триста метров до ворот и городской стены джунгли редели, и между джунглями и городом образовалась небольшая поляна триста метров в длину и около шестисот метров в ширину. Выехав на эту поляну мелкой трусцой, всадники пошли к воротам. У Дика был немного чем-то озадаченный вид, но причина этого была пока не известна.
--Стой, кто идет! – послышался крик со стены, когда оба всадника со спутницей подошли к воротам.
--Не стреляйте! - в ответ крикнул Дик. – Мы гонцы посланные лейтенантом Эверлином к его высочеству губернатору Христиану Чаберу. Лучше открывайте ворота.
--А, господа ополченцы! – крикнул тот же голос со стены. - Ну что победили всех французов?
--Да, расстреляли как котят. Их там всего жалкая кучка была, а корабль жалко успел уплыть.
--Здорово! Открываем.
Кричавший со стены приказал своим открыть ворота и тяжелые деревянные ворота, обитые листовым железом открылись, впустив во внутрь Дика и Эдварда с их спутницей. Внутри их встретил офицер с тремя солдатами.
--О! Да вы с дамой! – удивился офицер, увидев Диану.
--По дороге мы отбили ее у бандитов грабивших ее дом, - сказал Кастер.
--Молодцы, что я могу сказать. Как ваши имена солдаты?
--Меня зовут Ричард… Ричард Нейтсли, - ответил Дик.
--Меня зовут Эдвард Моррис, - ответил Кастер.
--А меня зовут Диана, - сказа девушка, добавив свою лепту, - эти благородные рыцари спасли меня из лап бандитов.
--А! Это вы мисс Диана, - сказал офицер. - Ваш отец искал вас по всему городу. Вам стоило бы скорее идти к отцу. Один из моих солдат вас проводит.
Кастер быстро слез с лошади и помог спуститься Диане.
--А что насчет нас? – спросил Дик. – У нас срочная депеша от лейтенанта Эверлина губернатору.
--Губернатор сейчас спит и вам нужно подождать его до утра. Кстати, а почему письмо от лейтенанта, что с вашим капитаном?
--Его убила шальная пуля, пущенная одним из убегающих приватиров, но наши кавалеристы их настигли и отомстили за смерть капитана.
--Жалко, но радует то, что все хорошо кончилось.
--Да, мы справились с приватирами без особых потерь, нам даже подкрепления не нужны. Нам велено вернуться, как только отдадим письмо губернатору и узнаем его распоряжения относительно дальнейших действий нашего отряда.
--Ладно, не буду вас задерживать. Лошадей мы отведем в конюшню, а вы идите в какой-нибудь кабак отдохните и поспите пару часов до утра, завтра мы вам вернем лошадей накормленными и отдохнувшими.
--Благодарю вас, офицер, - сказал Дик, спрыгнув с лошади и передав поводья одному из солдат.
--Ладно, господа Эдвард и Ричард, - сказала девушка, - я бы хотела сказать вам большое спасибо за мое спасение и извините меня, но мне нужно бежать к отцу, пока он не умер от волнения.
--Идите к отцу, а мы пойдем скорее отдыхать, - сказал Дик и буквально волоком потащил Кастера за собой.
Вскоре Дик и Кастер скрылись за переулком, офицер быстро велел увести коней в конюшню, а одному из солдат велел проводить девушку к отцу.
--Ты что рехнулся с этой Дианой?! – воскликнул Дик, когда они оказались уже одни посреди темной улицы, ведущей к портовому кварталу.
--Дик, я, по-моему, влюбился, - разоткровенничался Кастер.
--Чего?! Ты точно рехнулся! Вздумал влюбляться, когда у нас завтра, а даже уже сегодня намечается, сам знаешь что. Лучше думай о деле, а потом думай о бабах.
--Но я не знаю, как это можно объяснить. Она такая, такая… мне кажется, я ей понравился.
--«Понравился»?! Ты бы ей лучше сказал: «Меня зовут Эдвард Кастер, я завтра возьму штурмом и ограблю ваш город». Тогда она точно была бы твоя!
--Не нужно издеваться, Дик. У тебя тоже есть своя Элизабет.
--Она не моя. Она просто временно живет на моем корабле.
--Кому ты заливаешь, Дик? Мы там, в Пти-Гоаве все четверо вместе с губернатором рты раскрыли от удивления, когда ты завел в кабинет мисс Элизабет. Кстати, а зачем ты представился ее фамилией?
--Не знаю, просто первое, что в голову пришло. А что ты предлагаешь, чтобы я свою настоящую фамилию сказал. Я представляю это: «Здравствуйте, я Ричард Дик известный пират служащий сейчас временно Франции». Мы бы с тобой сейчас болтались уже на двух пеньковых галстуках.
--Ладно, все, забыли обо всем. Будем делать только то, что надо сейчас. Что делаем дальше?
--Сейчас мы идем в какую-нибудь прибрежную таверну и снимаем там комнату с двумя кроватями. Утром мы идем к губернатору и заодно разведаем обстановку в городе. Потом берем коней и едем обратно якобы с распоряжениями от губернатора. В джунглях встречаем наши отряды и все им сообщаем о положении в городе. Только вот меня одно насторожило пока мы ехали по дороге сюда.
--Что?
--По дороге мы не встретили не одного дозора. Что за безалаберность такая странная в английской армии, что даже ночные дозоры на дорогах не ставят.
--Я не знаю, лейтенант говорил, что здесь полно ополченцев, а они к этому не приучены.
--Ополченцы они или не ополченцы, но они должны были выставить дозоры на дорогах, хотя бы в близости от города. Меня терзают смутные сомнения по этому поводу.
--Не беспокойся ты об этом. Нам же на руку, что дозоров на дорогах нет, наши отряды незамеченными подойдут к городу.
--Возможно, ты прав, но меня все еще продолжает удивлять такое простое поведение дисциплинированных солдат Англии, когда у них в городе находиться такой важный гость как лорд. Все пришли, давай вон в ту таверну заглянем.
--Эй, хозяин, есть ли у тебя свободная комната до утра для двух уставших от ночной поездки солдат? – спросил Кастер, когда они с Диком зашли в таверну.
--Есть, - ответил тавернщик, - это вам будет стоить два шиллинга. Комната наверху с двумя кроватями.
--Благодарю, - сказал Кастер, кинув две монеты на стойку тавернщика.
Дик и Кастер быстро поднялись в снятую ими комнату и завалились, не сняв мундиры, каждый в свою кровать. Мгновенно заснув от усталости, оба они проспали три часа и проснулись, когда уже светало. Спустившись вниз, они сели за один из столиков и заказали завтрак. Быстро позавтракав, они поблагодарили хозяина таверны, и пошли в резиденцию губернатора.
--Улицы пустые, - сказал Дик, когда они шли к резиденции, - куда все люди подевались.
--Может еще рано и все спят.
--Нет, обычно в это время уже должны везде люди быть в нормальной колонии.
--Я не знаю, может это не нормальная колония.
--Может быть, мы зря оставили оружие в таверне?
--К губернатору нас с оружием не пустят, вернемся за ним после посещения губернатора.
Зайдя в резиденцию, они сообщили секретарю, что они гонцы от лейтенанта Эверлина, и он провел их в кабинет губернатора. Кабинет губернатора, как и полагалось, был обставлен с шиком по последней моде. Сам губернатор на кресле за письменным столом, а другой человек среднего роста в белом парике и роскошном костюме стоял у окна.
--О! Вы принесли известия от нашего отряда?! Какие там у вас новости?
--Я думаю, что вы все прочтете из этого донесения, - сказал Дик, передав губернатору письмо лейтенанта, - но мы можем сказать, что новости благоприятные.
Губернатор, быстро вскрыв письмо, прочитал его и сказал:
--Жаль капитана, но вы молодцы, что справились с задачей уничтожив наглых французских приватиров.
--Рады стараться, - в один голос сказал Дик и Эдвард.
--Какие будут распоряжения для нашего отряда? – спросил Дик.
--Пока никаких, вы можете возвращаться пока обратно в отряд. Вы свободны.
Человек, стоящий у окна медленно повернулся в сторону Дика и Эдварда и, взглянув на них пронзительным взглядом, спросил:
--Вы ополченцы?
--Да, сэр, мы… ополченцы, - с запинкой ответил Кастер.
Этот человек ухмыльнулся и у Дика от этой ухмылки и от этого человека побежали по спине мурашки. Этот человек в костюме вновь медленно развернулся в сторону окна, и казалось, забыл о Дике и Эдварде.
Вдруг раздалось пушечная канонада, так что губернатор подпрыгнул в кресле от неожиданности. Дик и Эдвард тоже были весьма этому удивлены. Только человек в костюме стоял ровно, даже не шелохнувшись, как будто он ожидал этого. На улице раздались крики, и послышался топот, как будто большая армия маршировала по городу. Вдруг в кабинет забежал человек в форме полковника английской армии и даже не заметив губернатора с Диком и Кастером подбежал к человеку стоящему у окна и сказал взволнованным голосом:
--Милорд, французские линейные корабли атаковали наши разведывательные бриги, но они бояться подойти к форту. Что прикажите?
--Все идет по плану. Пусть адмирал выйдет им на встречу со всей эскадрой, - сказал человек, которого назвали «милордом» и Дик с Кастером поняли, что перед ними стоит лорд Мэроу.

Глава 1
Конец XVIII века. Великобритания. Лондон.
Дом капитана в отставке, Томаса Брукса.
Томас сидит в комнате дочери и задумчиво смотрит на неё. Его дочка, Эмилин, кружится в новом золотом платье, которое отец купил ей для бала. Эмилин совершенно не замечает задумчивого взгляда отца, восхищается своим платьем.
Эмилин красивая девушка, у неё длинные светло-русые волнистые волосы правильные черты лица и большие голубые глаза.
С самого детства она воспитывалась мисс, но, не смотря на это, она легко могла заговорить с бедняком, дать ему денег, и как говорила сама Эм: «Я стала его лучшим другом». Ей нравилось море, они жили не далеко от морского порта, грезила и мечтала о морском путешествии. Была смелой и могла постоять за себя, а так же не боялась пиратов.
- Папа, это платье прекраснее всех, - говорила Эмилин, восхищаясь платьем, - чудесное, легкое и цвет, цвет золота. Ах, это прекрасно. Я пойду в нем на бал. Правда?
- Да, доченька прекрасней всех, - медленно говорил Томас, - пойдешь в нем.
- Бриджит, я буду там самой красивой, правда? – говорила Эмилин своей служанке.
- Да мисс, - смиренно отвечала Бриджит.
Бриджит уже три года служит в доме Бруксов. Все началось с того, что она сидела и просила милостыню после смерти родителей в свои не полные шестнадцать лет. У Бриджит есть брат, Макс, которому на данный момент десять лет. Он работает помощником конюха, тоже в доме Бруксов.
- Папа, а когда Фред вернется?
- Скоро будем, надеется скоро.
- Отец ты не здоров? – спросила Эмилин, заметив задумчивый голос отца.
- Нет, милая все в порядке.
- В каком порядке, ты уже, сколько времени смотришь в ту точку?- Эмилин указала на стену, - и потом ты очень медленно говоришь.
- Я здоров, просто я жду хороших новостей с моря.
- Хороших новостей?- нервно спросила Эмилин, - хороших новостей ждут в хорошем настроении.
Вдруг кто-то постучал в дверь.
- Войдите, - сказала Эм, и бросилась в объятья вошедшему молодому человеку.
Это был её старший брат, Фред.
Фред пошел по стопам отца, и служил в военном флоте Англии. В свои двадцать два года он выглядел, лет на семнадцать. Красив, умен, решителен и добр, но в тоже время злой, свирепый и вспыльчивый человек. Он не находит симпатий у женщин, если только у женщин легкого поведения, но все рано его считают слабаком.
- Привет сестренка, - мило и приветливо сказал Фред,- здравствуй отец, здравствуй Бриджит.
- Здравствуйте, - скромно, но в тоже время с внезапной улыбкой сказала Бриджит.
- Сынок, - мистер Томас встал, забыв про все размышления,- как я рад, что с тобой все в порядке.
- Фред, - перебила отца Эм, - как тебе мое платье?
- Оно прекрасно. А куда ты собралась?
- На бал, он будет через две недели.- Эмилин словно ожила, - ты знаешь, там, на балу я встречу свою половинку, он пригласит меня на танец, а потом он мне скажет, мисс Эмилин я вас люблю, будьте моей женой, а я отвечу, вы знаете, мы знакомы всего пять минут, но я вас тоже люблю, я согласна,
А потом свадьба и все такое прочие. Ну, как?
- Отлично! Извини. Отец мне надо с тобой посоветоваться.
- Ну, что ж, пройдем в кабинет, - сказал Томас, развернувшись к двери.
- Нет, папа останьтесь здесь!- капризно сказала Эмилин.
-Доченька, это мужской разговор, так что прости мы пойдем.
Они вышли из комнаты и буквально через пол минуты были в кабинете. Эмилин, не смерившись с тем, что её оставили одну, и что от неё есть секреты, вышла следом. Она подошла к кабинету на цыпочках, и даже не стала стараться открыть дверь, стала слушать, о чем же они говорят.
- Отец, эти не образованные, низкие, лишенный разума пираты…
- Ты ошибаешься, пираты не лишены разума, они очень даже образованы.
- Нет, это ты ошибаешься, эти крысы, убить их мало, как они не понимают, что для их блага. Да я их «Пантеру» разобью, утоплю!..
Эмилин в ужасе отступила от дверей. Фред, тот человек, который относится к ней, словно к пятилетней девочке, собирается из-за чего-то топить корабль. Она прибежала в свою комнату.
- Бриджит помоги мне переодеться. Я наверно надену голубое платье. Нет, я не могу понять.
- Мисс, чего вы не можете понять?
- Как Фред может так поступать с людьми. Ну, и что, что они пираты, но ведь они в первую очередь люди.
- Это наверно служба.
- Служба? Нет, это не служба. Он всегда таким двуликим был. Ты думаешь, у него женщин не было, была и не одна, но из-за его отвратительного характера, его ни кто не любил.
- Зря вы так о нем, - в защиту Фреда сказала Бриджит.
- Не защищай его. Я лучше пойду, прогуляюсь, по торговым улицам.
Эмилин, надела голубую шляпку, взяла зонтик, и через черную дверь в заборе сразу вышла на торговую улицу. Неторопливо она шла по улицам, и, не замечая того, что плачет, тихо говорила:
- Нет, я не верю, он добрый и хороший, на самом деле… Я запуталась. Я не знаю, каков мой брат. Я просто запуталась. Он хочет уничтожить пиратов, интересно, что они ему сделали.
Говоря сама с собой, она зашла в проулок между домами. Здесь мало кто ходил, но из окон этих двух этажных домов постоянно доносился, то плачь младенца, то ругань пьяниц. Проулок был заставлен, коробками и ящиками.
Внезапно к ней на встречу вышел высокий, темноволосый молодой человек. Он был одет в широкий черные поношенные штаны, в рубашку свободного кроя, из натуральной льняной ткани, которая была завязана шнуровкой крест-накрест, а на ногах у него были черные пыльные ботфорты. На вид ему было лет двадцать пять.
Эмилин, шла, опустив голову, она не замечала молодого человека, да и она была ему безразлична. Она достала платок, и начала вытирать слезы, как вдруг у неё на пути встал не знакомец:
- Мисс, почему вы плачете? – спросил молодой человек Эмилин.
- Это не важно. Можно мне пройти?
- Да, конечно. Но можно поинтересоваться, что все-таки у вас случилось.
- Вы пристаете ко всем не знакомым девушкам.
- Нет, только к самым красивым девушкам, - пытался взбодрить её незнакомец.
- Спасибо, за комплимент, мне очень приятно, - смущенно ответила Эмилин, - но можно поинтересоваться, как вас зовут.
- Дэвид, Дэвид Эванс.
- Мне очень приятно, меня зовут Эмилин Брукс.
- Вы, дочь капитана в отставке, Томаса Брукса?
- Да. А вы знакомы с моим отцом? – удивленно, спросила Эмилин.
- Если честно, то нет,- Дэвид присел на деревянный ящик,- скорее я знаком с вашим братом, но наслышан и о вашем отце.
- Вы не очень похожи на английского моряка.
- Но я моряк.
- А может быть вы пират? – как бы случайно, спросила его Эмилин.
- Если да, то вы побежите отсюда прочь?
- Нет, я не боюсь пиратов, и у меня даже есть знакомые пираты. Вы, например, слышали о трехглазом Питаре?
- Если честно не слышал.
- Вы наверно живете где-то не далеко?
- Да.
- Тогда, может, прогуляемся? Я думаю, что мы уже друзья.
- Друзья, - удивился Дэвид, - а не слишком быстро мы стали друзьями?
- Нет, я бы сказала, что за наши пять минут знакомства, мы хорошо узнали друг друга.
- Ну, пошли друг. – Сказал Дэвид, встав с ящика.
Они медленно вышли из проулка. Наивная Эмилин, которая уже считала Дэвида свои другом, начала рассказывать ему о предстоящем бале, о том, как она влюбится, и, замечая, то, что Дэвиду это не интересно Эмилин вставляла: «Прости, я так много говорю».
Они гуляли по разным местам. Начинало темнеть, но для них время словно остановилось. Дэвиду понравилась компания Эмилин, и он тоже рассказал ей несколько занимательных историй.
Дэвид предложил Эмилин короткий путь до её дома, но для этого надо пройти через длинный и узкий проулок, который был перед ними.
На самом деле, этот проулок не был совсем узким, просто, он был заставлен всяким не нужным барахлом.
- Пошли. Если, мы пройдем здесь, то через пять минут окажемся почти рядом с твоим домом.
- Хорошо, - согласилась Эмилин.
Они дошли до середины проулка, как вдруг Эмилин увидела сидящею в клетке маленькую обезьянку.
- Постой! Посмотри, какая прелесть!
Дэвид встал рядом:
- Да симпатичная обезьянка, но я думаю, у неё есть хозяин.
- А может, я хочу купить её. У меня есть любые деньги.
После этих слов в проулке началось движение. Дэвид стал оглядываться по сторонам, только Эмилин ни чего не интересовало, все её внимание было на обезьянку.
- Эмилин, послушай, мне кажется, обезьянка не продается, - обеспокоено говорил Дэвид, - Пойдем отсюда по другому пути.
- Без обезьянки не уйду! – решительно заявила Эмилин.
- Пошли мы найдем тебе другую обезьянку.
- Возьми её.
- Ты предлагаешь мне украсть? – удивился Дэвид.
В конце проулка показался силуэт, не высокого мужчины, полноватого тела сложения. На секунду все замерло. Неожиданно звук сабли, и в руках мужчины показалась сабля.
- Эмилин, беги отсюда, - в пол голоса сказал Дэвид.
Эмилин, в ужасе забыла про все, от волнения пересохло в горле, ноги не слушались её. Мужчина стал приближаться, а за ним появилось еще двое.
- Беги!- крикнул Дэвид.
Эмилин поспешила обратно, но, опомнившись, что забыла свой зонтик, вернулась к Дэвиду.
Прибежав в проулок, она увидела, что на Дэвида напала шестеро разбойников, но он мужественно сражался. Эмилин быстро оглядела проулок, и увидела свой зонтик. Она пошла за ним, но вдруг послышался низкий, громкий голос:
- Парни! Вот та девчонка, у неё есть деньги! хватай её! – пятеро разбойников побежали к Эмилин, - Олухи, мальчишку тоже!
- Эмилин, - задыхаясь, говорил Дэвид, - что ты здесь делаешь? я же сказал тебе бежать.
- Я забыла свой зонтик,- невинно, хлопая ресницами, ответила она.
Дэвид удивленно посмотрел на Эмилин, но так как ему не когда было отвлекаться, он снова стал защищаться от острых сабель.
Тем временем Эмилин спокойно взяла свой зонт, но не тут-то было, её окружили со всех сторон. Мисс Брукс старалась не показать свой страх и зонтиком выбила у одного из рук саблю. Секундная радость предала Эмилин уверенности, и словно мальчишка, она начала драться с разбойниками.
Удача была на её стороне, Эмилин снова выбила саблю из рук разбойника, и ловко подняв ее, бросила Дэвиду.
Минут через пять Эмили начала уставать и крикнула Дэвиду:
- Прости, я больше не могу, я устала, у меня нет сил.
- Эмилин,- переводя дух, сказал Дэвид, - я тебя понимаю. Беги я прикрою.
Держа в руках свой порезанный зонтик, Эмилин побежала прочь.
- Девчонку держи! Идиоты!
Смеркалось. Силы покидали Эмилин. Она стала думать о Дэвиде, ведь он остался там совсем один. Она оглядела себя. Её платье было порвано, шляпка слетела с головы во время драки, а свой зонтик она прижала к груди. Эмилин плакала, и, не дойдя до дома, каких-то шесть метров упала в обморок.

Глава XVI: Западня 2 ноября 1701 года
Быстро выскочив из резиденций Дик и Кастер стали свидетелями того как по центральной улице города мимо резиденции в сторону городских ворот маршем шла огромная колонна солдат в красных мундирах. Они оба остановились и стали смотреть с удивлением на эту колонну солдат, которые, по словам лейтенанта должны быть ополченцами. Но с каждой минутой по строгим лицам и четкому маршу, они стали сомневаться в том, что перед ними переодетые ополченцы.
--Тысяча чертей! – выругался Дик. – Если это ополченцы, то я король Испании!
--Дьявол, лейтенант нас надул, - сказал Кастер.
--Ладно, пока еще без нас надеюсь, генерал атаковать не будет и у нас есть шанс предупредить наших. Нужно выбираться из этой задницы, в которую мы попали. Идем.
Только они хотели двинуться к конюшням, как по центральной улице мимо идущей маршем колонны пехоты в противоположную сторону выехал всадник в красном морском камзоле в сопровождении десятерых кирасиров.
--Бравые солдаты, мы завели их в ловушку и сейчас захлопнем дверцу! – воскликнул всадник в морском камзоле. – Сейчас к нам идут на подмогу с кораблей стоящих в заливе Уиллогби отборные силы английской армии. Враг в западне и ему от нас не уйти!
Дик и Кастер сразу же узнали в этом всаднике адмирала Хистовера. Дик по не обыкновению рассвирепел, увидев адмирала, и хотел кинуться на того голыми руками, но его задержал Эдвард, ухвативший его за руку.
--Стой, тебя зарубят кирасиры! Не стоит пока лесть на рожон. Нужно скорее бежать к нашим и предупредить их о том, что это западня.
--Беги в конюшню, бери лошадей и жди меня у городских ворот, а я пока расквитаюсь с адмиралом.
Тем временем адмирал и его свита поскакали рысью по улице в сторону пристани. Увидев, что адмирал уходит, Дик вырвался и побежал следом за адмиралом, а Кастер оставшийся один покачал головой в знак недовольства поведением Дика и в свою очередь побежал к городским конюшням за лошадьми.
Дик бежал за адмиралом до самой пристани и сильно отстал. Когда он оказался на пристани адмирал уже сидел в шлюпке со своей свитой, и находился уже в ста ярдах от берега, направляясь к стоящим на якоре линейным кораблям. Далеко на горизонте виднелись паруса французских линкоров, которые ждали, когда эскадра адмирала Хистовера выйдет им на встречу. В порту не было такой суматохи как в городе, все экипажи находились на кораблях, ждали только адмирала. На пристани почти никого не было, только один одинокий солдат стоял на причале сторожа шлюпки.
Первой мыслью Дика после того как он отдышался от бега и увидел уплывающего адмирала было сесть на шлюпку и погнаться за адмиралом. Он побежал по пристани к пришвартованным шлюпкам, но ему вдруг преградил путь солдат, стороживший шлюпки.
--Эй, ты, что здесь делаешь?! – спросил солдат повелительным тоном. – Покинь пристань и вернись в свое подразделение, пока я не отвел тебя в комендатуру.
--У меня срочное донесение для адмирала, - сказал Дик и хотел пройти к шлюпкам, но солдат не внял словам Дика и преградил ему путь своим мушкетом, угрожая втулочным штыком, надетым на дуло.
--Покажи донесение, - продолжал стоять на своем солдат, - а иначе не пущу и отведу в комендатуру.
Дику стала надоедать настойчивость солдата, и он своим кулачищем огрел его в ухо, так что тот попросту потерял сознание. Солдат без сознания упал на деревянные доски причала, а Дик у которого появилась другая идея вместо погони за адмиралом, подхватил мушкет солдата и подбежал к самому краю пристани, откуда отплыла шлюпка адмирала. Шлюпка адмирала была еще на расстоянии мушкетного выстрела от причала и Дик решил попытаться выстрелить в адмирала. Встав ровно во весь рост на краю причала Дик вскинул ружье по направлению к шлюпке и несколько секунд прицеливаясь в адмирала, сидящего на носу шлюпки, выстрелил в него. В одно мгновение кремневый замок ударился об огневную пластину и мушкет выстрелил, выпустив изрядную дозу дыма. Пуля преодолела за секунду расстояние между причалом и шлюпкой, просвистела между головами свиты адмирала и попала адмиралу в плечо.
--Дьявол! – выругался Дик, которому не понравился результат выстрела. – Надо же так промазать!
Адмирал закричал от боли, а шокированная свита принялась оказывать ему первую помощь, но не забыли они и о стрелке. Несколько человек в шлюпке увидевших Дика стоящего с мушкетом на пристани уже достали свои мушкеты и стали прицеливаться по нему. Но Дик вовремя понял, что тут становиться небезопасно и побежал по причалу обратно к берегу, а пули со шлюпки, выпущенные свитой адмирала свистели у него под ногами и попадали в деревянные доски причала. Оказавшись на береге Дик хотел бежать к месту встречи с Эдвардом, но внезапно перед ним выскочил всадник драгун, который остановился перед ним и спросил:
--Эй, это ты стрелял?
--Да, это я стрелял, - ответил резко Дик и ударил драгуна штыком своего мушкета в грудь с такой силой, что втулочный штык сорвался с дула и остался в теле драгуна.
Едва вскрикнув, драгун упал с лошади вместе с оставшимся в нем штыком и, последний раз вздохнув, умер. Дик быстро снял с мертвеца перевязь с обмундированием и надел ее на себя. Потом он снял с седла «дракон» - гладкоствольный укороченный кремневый мушкет, который использовали драгуны, и от которого произошло их название. Проверив заряжен «дракон» или нет Дик убедился, что он заряжен и повесил обратно на седло. Запрыгнув на лошадь, он быстро пришпорил ее и понесся окольными улицами к городским воротам. По пути никто не обратил никакого внимания на Дика, поскольку большинство жителей сидели в домах, а для тех, кто бывал на улице вид скачущего кавалериста ничем не удивлял, поскольку город был переполнен военными.
Благодаря суматохе в городе Дик благополучно добрался до ворот, но там теперь был самый центр суматохи. Около ворот столпился отряд кавалеристов, а на стенах стояло несколько сотен солдат. Было слышно множество голосов отдающих приказы и казалось, что это голоса слышаться с внешней стороны стены. Дик везде искал глазами Кастера, но его нигде не было.
Вдруг кто-то стены окликнул Дика по имени и он, подняв глаза, увидел Эдварда Кастера стоящего на стене среди других солдат.
--Иди сюда! – крикнул Кастер, который был чем-то взволнован.
Дик спрыгнул с лошади и, быстро взбежав по лестнице на стену, оказался рядом с Кастером.
--Что случилось? – спросил Дик, когда они отошли в сторону чтобы их никто не слышал.
--Полюбуйся, - ответил Кастер и указал со стены на ту самую поляну, которую они этой ночью проехали при подъезде к городу.
Теперь эта самая поляна не была пустующей как раньше, а на ней находилось огромное количество английских солдат и кавалерии – вот откуда доносились многочисленные голоса. На поляне все отряды были выстроены в две линии вдоль стены; первой линией были отряды линейной пехоты, выстроенные в три шеренги, а второй линией были отряды легких кавалеристов. По флангам была размещена артиллерия численностью около пятнадцати пушек, которая прикрывалась драгунами, которые слезли с лошадей и выстроились в две шеренги около пушек. Прямо в центре войска почти у ворот стоял конный отряд кирасиров, который охранял того-самого усатого полковника, который забегал в резиденцию к лорду Мэроу.
--Сколько здесь насчитывается человек? – спросил Дик, шокированный увиденным войском.
--Точно не знаю, - ответил Кастер, - но я на глаз насчитал около полутора тысяч человек, это не считая резервов в городе. Во всяком случае, это больше чем нам напел лейтенант, вспороть бы ему живот.
--Еще плюс отряды, которые идут с залива Уиллогби.
--А наши думают, что здесь всего полторы тысячи человек, из которых большинство ополченцы, а тут ополченцами и не пахнет. Какой из этого вывод?
--Они знали, что мы нападем и сколько нас. Причем они знали это заранее задолго до высадки, а иначе они бы не стянули такие силы сюда.
--Ты имеешь в виду, что кто-то нас предал и слил всю информацию о нападении лорду Мэроу?
--Да и это кто-то из приближенных. Солдат и корсар мы держали в неведенье и знали об этом плане только мы четверо главарей корсар с губернатором и плюс генерал Буле, и еще об этом знали наши подчиненные старшие офицеры, которым мы доверили командование отрядами.
--Я выколю глаза, отрежу язык, сниму скальп и пущу под килем того шакала, который нас предал! – сказал вне себя от гнева Кастер.
--Нам нужно скорее возвращаться к нашим отрядам и организовать отступление на корабли, пока английские линкоры бьются в открытом море и не приплыли к нашей десантной эскадре.
--Какого дьявола они выстроились? – спросил Кастер.
--Черт! И в правду, зачем им здесь выстраиваться, если они знают, где наши отряды или…
Дик замолчал, задумавшись, и у него в голове промелькнула мысль, которая перечеркнула все его надежды на благополучное отступление всех пиратских и французских отрядов к кораблям.
--Что «или»? – переспросил Кастер.
--Или генерал Буле перейдет к штурму города без нашего возвращения, - сказал Дик тихо не своим голосом.
Вдруг в подтверждение слов Дика из опушки джунглей стали появляться солдаты в белых мундирах французской линейной пехоты, а затем появились солдаты и в светло синих мундирах французского иностранного легиона. Французские отряды стали выстраиваться на той стоне поляны в линейный строй. По флангам в качестве застрельщиков стали выстраиваться солдаты иностранного легиона, то есть пираты. Следом появилась кавалерия – карабинеры и жандармерия. Французское войско выстроилось в таком порядке: отряды французской линейной пехоты выстроились в центре в три линии. За ними выстроились жандармерия, а по флангам в рассыпном строю выстроились пираты. Фланги прикрывали два отряда карабинеров, а вот артиллерию пока никто не видел. Битва готовилась начаться.
--Дьявол, что он делает! – выругался от злости Кастер, - Он погубит всех людей.
--Он напал до нашего возвращения, - сказал Дик. – Чертов кретин этот генерал Буле! Он думает, что в этом войске переодетые ополченцы, а про отряды с кораблей он и вовсе не знает.
--Нужно скорее как-то пробраться к генералу и сказать, что мы все в западне.
--Уже поздно, наши войска теперь уже не смогут организованно отступить обратно на корабли и будут зажаты в клещи врагом.
--Нужно, что-то делать? Я не могу стоять и смотреть, как гибнут мои люди.
--Что ты предлагаешь, сесть на коней прорваться сквозь строй английских солдат, рискуя получить пулю в спину, а потом еще больше рискуя получить пулю от своих людей, которые уж точно примут нас в такой форме за врагов?
--И мы будем так стоять здесь в безопасности, пока гибнут наши люди?!
--Сейчас нам безопаснее быть английскими солдатами, хотя и есть риск быть обнаруженным.
--Почему?
--Я немного наследил в порту, а точнее ранил адмирала и убил одного драгуна, на чьей лошади я прискакал.
--Черт! Теперь нас будут искать.
--Искать будут меня и наверняка уже ищут.
--Хорошо, тогда я могу что-либо предпринять?
--Нет, нужно подождать подходящего момента, а сейчас пока нужно ждать. У меня есть идея, как можно выиграть время, но я пока не уверен в ней.
--Как можно выиграть время, когда сражение сейчас уже начнется?
--Увидишь. Лучше погляди в подзорную трубу и скажи, на каком фланге стоит мой отряд.
Кастер быстро достал из кармана подзорную трубу и, разложив ее, стал смотреть на строи французского войска.
--Я вижу Франсуа и его отряд на левом фланге, - прокомментировал Кастер продолжая глядеть в подзорную трубу. – Я вижу генерала, он стоит на опушке. На правом фланге отряд Лорана и мой отряд с Алонсо Сиено. Ба! Я вижу артиллерию, она в джунглях в тылу войска. Постой, твоего отряда нигде не видать. Я ни вижу отличительных кокард твоего отряда на треуголках.
--Неужели генерал удосужился оставить резерв? Наверно где то в тылу в джунглях он оставил мой отряд.
Вдруг одна из пушек стоящих в джунглях выстрелила и двенадцатифунтовое чугунное ядро, перелетев поляну, ударилось об землю, почти у ног английской пехоты, и, срикошетив, размозжило голову одному из английских пехотинцев. Это был сигнал к атаке и разом был произведен залп со всей артиллерии с обеих сторон. Большинство ядер с обеих сторон в первом пристрельном залпе попали в землю, но были несколько таких, которые попадали в строй войска и несли смерть на своем пути.
--Похоже это не Феликс с моими канонирами на нашей батарее, - сказал Дик, увидев малоэффективный залп французской артиллерии.
--С чего ты взял, это ведь пристрельный залп? – спросил Эдвард.
--Для пристегивания батареи Абелю достаточно того, что выстрелила одна пушка, а здесь куча промахов. Это не он на батарее. И у французов вместо восьми пушек выстрелило только семь, где еще одна.
Тем временем вся французская пехота и кавалерия двинулись вперед, рассчитывая на легкую победу с якобы ополченцами. Над артиллерией поднялись клубы дыма, артиллерийский огонь не прекращался не на минуту, пробивая ряды людей и вздымая землю. Ряды французов под жестоким огнем английской артиллерии, которая стояла в более выгодной позиции, чем французская, подошли на расстояние мушкетного залпа и, вскинув мушкеты, произвели залп с первой шеренги. Несколько десятков английских солдат из первой шеренги попадали на землю сраженные пулями, кто мертвый кто раненый. Солдаты с других английских шеренг быстро заполнили промежутки в первой шеренге и дали ответный залп. Теперь уже несколько десятков французских солдат пали на землю мертвыми и ранеными. Видя прицельную стрельбу из английских шеренг, французы сильно удивились, потому что рассчитывали встретиться с неумелыми в стрельбе ополченцами. Это дало толчок некоторому смятению в рядах французской линейной пехоты, которое еще не было паникой и поэтому, стрельба центральных шеренг линейной пехоты и пиратов-легионеров продолжилась. Крайний отряд Кастера, командовал которым Алонсо Сиено, стал оттеснять шквальным огнем английских драгун и подходить к артиллерии, но внезапно английские артиллеристы на левом фланге перенесли огонь с цента французского войска на пробивающийся во фланг отряд Алонсо и накрыла его лобовым кортечным огнем.
--Дьявол! – выругался Кастер, когда увидел, как больше половины его отряда полегло под огнем восьми английских орудий левого фланга. – Какого дьявола он повел мой отряд под артиллерию?!
Возможно, эти крики Кастера были бы услышаны стоящими неподалеку на стене английскими солдатами, если бы не оглушающий гул мушкетных и артиллерийских залпов.
Все поле завеяло пороховым дымом, но бой продолжался, обе стороны стояли на месте, обстреливая друг друга, неся потери и не сдвигаясь с места. Перестрелку вела пехота, а кавалерия продолжала стоять позади нее. Но потом генерал Буле послал во фланг англичанам два отряда карабинеров, которые оттеснив залпами спешившихся драгунов стали большой угрозой для английской артиллерии. Полковник, командующий английским войском, послал на карабинеров ударную легкую кавалерию, но маневренные и быстроходные карабинеры, отстреливаясь, ловко отошли назад на позиции. Французская пехота и пираты-легионеры продолжали обстрел в качестве атакующей стороны, но было уже понятно, что превосходство у противника, давало о себе знать - непонятное отсутствие отряда Дика и потеря отряда Кастера.
Видя то, что французы начинают потихоньку сдавать позиции полковник приказал всей ударной кавалерии стоящей в строю ударить во фланги и, опрокинув французский иностранный легион, окружить их линейную пехоту. Ударные английские легкие кавалеристы, которые превосходили почти ополченцев жандармов обошли и ударили по флангам французского войска. Видя этот шаг противника, генерал послал всю свою жандармерию, чтобы опрокинуть кавалерию англичан. Под угрозой находились все пираты- легионеры, которым из штыков не выдали даже байонеты и противопоставить коннице они могли только свои сабли. Но они дрались отчаянно и потихоньку вместе с жандармами и поддерживающими их огнем карабинерами стали оттеснять кавалерию противника обратно.
Бой уже продолжался около двадцати минут, и случилось то, чего опасался Дик, но знал, что это неизбежно. Обескровленная потерями первая линия отрядов английской линейной пехоты внезапно отступила в тыл, и вперед выдвинулись свежие силы второй линии, который накрыли шквальным огнем центр французского войска и, проведя огневую пешую атаку приближаясь к противнику, кинулись в штыковую атаку. Два войска схлестнулись между собой в рукопашной битве. Английская артиллерия, чтобы не попасть по своим солдатам перевела огонь на тыл французов, в котором оставался только жалкий охранный отряд генерала и артиллерия.
--Что же он не вводит мой резервный отряд? – сказал Дик в гневе.
Рукопашная продолжалась, и французским легионерам с жандармами ценой огромных потерь удалось отбросить английскую кавалерию, которая тоже понесла немало потерь. Освободившиеся от кавалерии пираты снова взялись за мушкеты, и у и них появился шанс окружить английскую линейную пехоту пока в центре идет штыковая стычка. Но тут произошло роковое событие - английская артиллерия, которая так усердно обстреливала отряд генерала, добилась своего и одно ядро, влетев в отряд, попало в несколько всадников убитых им сразу на месте, среди них оказался и генерал Филипп Буле. Это было толчком к тому, что должно было случиться, французские пехотинцы, увидев смерть своего генерала, под давлением английской пехоты запаниковали и стали убегать. Английские пехотинцы, обрадованные таким положением дел в битве, побежали следом за убегающей пехотой, но были накрыты шквальным огнем оставшихся на позициях отрядов Лорана и Франсуа, обескровленных, но стойких. Остановив английскую пехоту, французские иностранные легионеры-пираты стали отступать более организованно, чем бегущая в панике линейная пехота. Прикрывая друг друга поочередно отряды Лорана и Франсуа стали отходить в джунгли. Английская линейная пехота, видя, что бесконтрольная погоня в штыковую атаку грозит обернуться большими потерями, отступили на прежние позиции и, выстроившись в три шеренги, пошли маршем плотной стеной на отступающие отряды пиратов-легионеров и всей оставшейся французской кавалерии.
--Пора, - сказал Дик. – Сейчас он пустит вперед резервную кавалерию. Бежим к лошадям.
Толком ничего не объяснив, Дик быстро побежал вниз по лестнице и Эдварду пришлось бежать за ним. Спустившись вниз, Дик быстро запрыгнул на свою лошадь, а Кастер следовавший в неведенье за ним запрыгнул на одну из лошадей, которых он привел с конюшни.
--Что собираешься делать? – спросил Эдвард, которому не нравилось странное поведение Дика.
--Попытаюсь выиграть немного времени. Когда окажешься за воротами скачи вперед и не останавливайся, только смотри чтобы тебя свои не подстрелили.
Оказавшись в кавалерийском отряде, который стоял у ворот, Дик и Кастер выбежали вместе с ними, которых послали обойти пиратов-легионеров с фланга, пока те не скрылись в джунглях. Пробежав вместе с отрядом мимо отряда кирасиров, впереди которых стоял полковник, Дик внезапно натянул поводья в шестидесяти ярдах от полковника, пропустив вперед отряд и развернув коня в сторону отряда кирасиров, снял с седла «дракон».
Вдруг с города на лошади к полковнику прибежал посыльный.
--Сэр, - обратился посыльный к полковнику, - меня просили вам передать одну важную новость, как только окончиться бой. Полчаса назад в порту на адмирала было совершенно покушение, его ранило пулей в левое плечо, но он остался жив. В порту был обнаружен труп драгуна заколотого втулочным штыком, который остался в его теле. Милорд Мэроу сказал, что это дело рук вражеских лазутчиков. По предположению эти лазутчики те самые гонцы, которые якобы вернулись от нашего отряда ополченцев посланного для разведки губернатором. Милорд просит вас насторожиться и поберечь свою жизнь. Лазутчики могут быть рядом.
--Хорошо, я понял, - ответил полковник и его взгляд упал на стоящего впереди неподалеку всадника.
Увидев странное поведение этого всадника, которым был Дик, полковник заметно занервничал, но не успел он, что-либо сказать или сделать, как этот всадник взял его на прицел своего «дракона» и нажал на спусковой крючок. Треснул мушкетный выстрел и пуля, пролетев за долю секунды все расстояние, попала полковнику прямо в сердце.
--Полковник ранен! – заорал посыльный, на глазах которого пуля поразила полковника. – Схватить лазутчика!
Пришпорив лошадей, кирасиры погнались за Диком, который в спешке скакал к идущей строем к джунглям английской линейной пехоте. Чуть дальше на опушке жандармы и карабинеры дрались с ударной легкой кавалерией англичан, а пираты-легионеры вели отступательную перестрелку с английской линейной пехотой.
Подбегая со спины к английской линейной пехоте, Дик внезапно закричал не своим отчаянным голосом, насколько хватал его небольшой актерский талант:
-- Измена! Нас предали! Полковник убит! В городе полно предателей! Они хотят убить лорда Мэроу! Нужно скорее возвращаться, и навести порядок в городе! Расступитесь, за мной гоняться предатели!
Изумленные английские солдаты, услышавшие слова Дика стали спешно расступаться, давая дорогу. Дик быстро проскакал через коридор в линейном строе солдат и поскакал к опушке, где дралась конница. Спешившие в погоне за Диком кирасиры вовремя не успели натянуть поводья и несколько английских солдат пытавшихся уйти с их пути попали под копыта их лошадей. В обычное время это воспринялось бы как несчастный случай, которых в бою бывает достаточно много, но озадаченные и взволнованные тем, что им крикнул Дик, они восприняли попадание под копыта нескольких солдат как акт агрессии со стороны кирасир.
--Убить гнусных предателей! – закричал один из офицеров линейной пехоты.
Английские солдаты незамедлительно открыли шквальный огонь по своим кирасирам. Кирасиры не успели чего-либо даже сказать в свое оправдание, как их мгновенно перестреляли.
Тем временем, воспользовавшись паузой, которая была в английской линейной пехоте, отряды Лорана и Франсуа отступили дальше, и пришли на помощь жандармам и карабинерам. Дик, который скакал туда же, решил вновь воспользоваться своим актерским мастерством и закричал, но на этот раз более приказным тоном, которым он владел в совершенстве:
--Измена! Всем вернуться в город! Приказ лорда Мэроу! Наш полковник убит гнусными предателями, которые собираются захватить город!
Этот приказ, который передавал Дик, изображая из себя гонца, подействовал на английских кавалеристов также как и на линейную пехоту. Все английские кавалеристы, в спешке завершив стычку, начали отступать в сторону города. Обрадованные этим обстоятельством пираты-легионеры вновь похватали брошенные мушкеты и начали стрелять по убегающей английской коннице. Одна из пуль попала в лошадь Дика, который все еще скакал к ним и лошадь, встав на дыбы от боли упала вместе с седоком на землю.
--Дьявол! – выругался один оставшийся на месте английский всадник, увидев как Дик, грохнулся с лошадью. – Не стреляйте!
Спрыгнув с лошади этот всадник, которым оказался Эдвард Кастер, подбежал к Дику и быстро приподняв труп коня, под которым лежал Дик, дал ему вылезти из-под него.
--Ты жив, дружище?! – спросил Кастер, помогая Дику встать на ноги. – Ничего себе не сломал?
--Кажется, ногу пришибло этим сивым мерином, - сказал гневно Дик. – Какого дьявола вы начали стрелять?
Пираты, в изумление наблюдавшие за двумя оставшимися английскими всадниками, наконец, узнали в них двух своих главарей и поприветствовали их ликующими криками.
--M. Richard et m. Edward, nous pensions déjà que vous es absents déjà aux vivants. ( пер.фр. -Месье Ричард и месье Эдвард, мы уже думали, что вас уже нет в живых.) – крикнул вышедший вперед с улыбкой Лоран да Греси.
--Черт вас побери! – закричал Дик. – Мы с Эдвардом с ночи в тылу врага и не царапинки, а тут не успел вернуться, как свои чуть не подстрелили. Лучше дайте коня, а то я теперь хромаю на правую ногу.
Один из жандармов подбежав, уступил своего коня Дику и тот сев на коня сказал:
--Нужно быстро уходить пока они не поняли, что я их одурачил, и не вернулись гневные назад. По дороге вы все расскажете. У меня накопилось много вопросов.
Пока все английское войско спешило обратно в город, остатки французского войска скрылись в джунглях. Выйдя на дорогу французское войско, которое теперь вместе едва набирало один целый отряд, пошло по ней к развилке со скоростью пешей артиллерии, которую удалось спасти.
--Во-первых, мы с Эдвардом хотим знать, какого дьявола вы напали на город, не дождавшись нашего возвращения?
--Мы хотели ждать вас, - ответил с акцентом Лоран, едущий рядом на коне, впервые на английском языке, - как мы и говорили, но Le général сказал, что корабли в море уже вступили в бой и что медлить больше нельзя. Мы напали, рассчитывая победить слабых ополченцев, но оказалось все сложнее, чем мы думали. Это поражение и теперь не знаю, кого винить, Le général то мертв. Не успел еще труп генерала упасть на землю, как эти трусы из линейной пехоты сразу пятками засверкали.
--Ты говоришь на английском? – спросил, удивленно, Дик. – Ты же не любишь говорить на английском?
--Мне стыдно, - сказал с горечью в голосе Лоран, - что я француз и что я одной крови с теми трусами, из-за которых мы проиграли.
--Не нужно хоронить свое отечество из-за одного кретина. Нам все равно не суждено было выиграть здесь. Англичане знали о нашем нападении и все тщательно спланировали.
--Que?! (пер.фр. – Что?!) Как могло такое произойти? Кто-то нас предал?! La canaille! (пер. фр. – Каналья!) Я убью того du gredin (пер. фр. – негодяя), который это сделал!
--С предателем мы разберемся, когда найдем его. Сейчас лучше скажи, где мой отряд?
--Как только Le général приказал идти на штурм мы согласились, поскольку он нас убедил, но вот ваши отряды отказались идти на штурм пока вы не вернетесь с разведки. Алонсо удалось убедить отряд Эдварда идти с генералом, но твой отряд отказался идти без тебя. Тогда Le général сказал, что им сил хватит на штурм города и без твоего отряда. Он приказал им остаться и назвал их трусами. Сейчас вся надежда на твой отряд, Дик.
--Если он еще живой?
--Que?! Но англичане не могли обойти нас и напасть на них.
--Лорд Мэроу оказался умней всех нас, а умней нашего покойного генерала тем более. Мы узнали в городе, что на другой части острова в заливе Уиллогби высадились подкрепления, которые совместно с этим городским гарнизоном должны были окружить наши войска и уничтожить полностью. Только они почему-то пока не явились.
--То есть помимо того, что за нами может в любую секунду прийти погоня с города, так еще впереди могут быть войска противника?
--Да, - ответил Дик.
--Le diable! (пер. фр. – Дьявол!) В какую задницу мы попали по своей тупости.
--Нет, нас в эту задницу заманили и очень ловко. Сперва они провели искусный гамбит, пожертвовав целым отрядом ополченцев, чтобы мы почувствовали вкус легкой победы и поверили в никчемность английской армии. Масло в огонь добавил лейтенант, который снабдит нас дезинформацией о присутствии одного ополчения в городе и этим затмил ум генералу, который стал предвкушать легкую победу в городе. Дальше мы действовали так, как они и рассчитывали. Мне кажется, что даже идею с гонцами придумал лорд Мэроу, чтобы мы своим присутствием убедили его, что мы попались на эту уловку. Я не пойму, почему он нас не арестовал тогда в резиденции, ведь он знал, что мы вражеские лазутчики, я видел это по его лицу. Но с этим он просчитался – я убил полковника командира их гарнизоном и ранил адмирала Хистовера, жаль, что череп ему не размозжил. Теперь для нас главное добраться до кораблей и убираться, пока сюда не явились эти подкрепления с залива Уиллогби и пока не вернулись английские линкоры, которые мне кажется, расправились с французской эскадрой, так же как и они расправились с нами на суше. Это операция провалена, мы попали в западню жертвой предательства и теперь нужно убираться с этого острова как можно скорее.

Глава XVII: Отступление 2 ноября 1701 года.
Когда остатки французского войска стали приближаться к развилке, то они внезапно услышали пушечный выстрел из глубины джунглей, там, где была развилка, и следом послышался треск мушкетных выстрелов.
--Что это такое? – спросил Кастер у товарищей.
--Возможно, - сказал Дик, - это еще мой отряд бьется с английскими войсками, пришедшими с залива Уиллогби.
--Тогда не нужно медлить. Давайте поскачем вперед все кто на конях и придем на помощь друзьям.
Все кто были на лошадях в отряде, кроме Лорана и Франсуа, пришпорили лошадей и поскакали вперед к развилке. Чем ближе они приближались к развилке, тем сильнее становился звук боя. Вскоре они, поднявшись по дороге на холм увидели развилку и стоящих на ней сотню английских солдат, которые вели перестрелку с прятавшимся за деревьями отрядом Дика. Английские солдаты не ожидали появления вражеской кавалерии в своем фланге и жандармы, которыми теперь командовал Кастер, ударились на полном скаку в плотный строй английских солдат, разметая и топча все на своем пути. Карабинеры, командование которыми взял на себя Дик обошли солдат с тыла и, проведя залп с карабинов, пошли врукопашную. Увидев своих кавалеристов, пираты с отряда Дика вышли из своих укрытий и побежали с саблями в руках им на помощь. Испуганные внезапностью нападения кавалерии и решительными действиями пиратов-легионеров английский отряд пехоты обратился в бегство. Вдруг на дороге с холма, которая вела к развилке с залива Уиллогби, появился еще один отряд английской линейной пехоты, который видя бедственное положение своего другого отряда, открыли заградительный огонь, прикрывая своих убегающих товарищей. Дик и Кастер хотели ответить на этот обстрел своим кавалерийским налетом, но вдруг они увидели Джона Белтора, который вышел из джунглей и крикнул:
--Отходим на позиции! Капитан, я рад вас видеть в добром здравии! Нужно отходить, пока не пришли их основные силы. Заходите вместе с лошадьми в джунгли.
Послушавшись Белтора, все пираты-легионеры стали отходить на свои позиции в джунглях на северной возвышенности у развилки. По приказу Дика карабинеры зашли в джунгли на эту возвышенность и спешились, а Кастер с жандармами поскакал дальше к плантациям. А тем временем английские солдаты отошли обратно на холм.
--Рад тебя видеть, Джон, - сказал, спешившись, Дик и подойдя к Белтору, который стоял у высокой пальмы и наблюдал с возвышенности за развилкой, которая была усеяна трупами. – Что здесь у вас происходит и где Риксон?
--Риксон ушел в разведку со своими застрельщиками. Наверное, вы уже знаете, что генерал назвал нас трусами и оставил здесь. Оставшись здесь, мы стояли как резерв, но вдруг с той южной дороги с холма вышло большое количество английских солдат, которых мы вовремя обнаружили благодаря чуткости боцмана и устроили им засаду. Расстреляв первую колону солдат, мы опрокинули их назад на холм. Но потом их стало становиться все больше и они уже в третий раз попытались выбить нас отсюда. Нужно выбираться отсюда. Спастись удалось только вам?
--Нет, еще по дороге идут остатки отрядов Лорана и Франсуа с артиллерией, которых могут в любую секунду нагнать английские войска с города.
--Я когда увидел бегущих солдат французской линейной пехоты, так понял, что штурм проигран. Только я не пойму откуда взялись эти английские войска?
--Они высадились с транспортов в заливе Уиллогби. Это была западня. Они знали о нашем нападении еще до того как мы высадились на остров. Кто-то нас предал.
--Мы в западне и сейчас, нужно дождаться Лорана и Франсуа и отходить к плантациям, а затем к кораблям, пока враги там, на холме не прикатили артиллерию и не расстреляли нас как котят.
--А где пушка, я слышал ее выстрел?
--Мы спрятали ее ниже в зарослях кустарника, она неплохо выручала нас картечью. Ею управляет Феликс, а он знает свое дело.
--Хорошо, а куда делись та французская пехота?
--Они бежали сломя голову и, нарвавшись на нас, сказали, что сражение проиграно и все убиты кроме них. Риксон послал их на корабли, чтобы они приготовили все к эвакуации с острова, но боюсь, как бы они не уплыли без нас.
--Нужно убираться, а то наши корабли могут быть атакованы английскими линкорами, тогда пропадет наша последняя надежда на спасение.
--Сэр, кто-то вышел на дорогу! – раздался крик одного из дозорных, которые стояли на самых высоких деревьях. – А! Это месье Риксон с застрельщиками. Постойте, я вижу еще кого-то. Это наш отряд.
--Джон, - сказал Дик, - останься с моим отрядом здесь пока отряд Лорана и Франсуа пройдет по дороге к плантациям. Пусть Феликс берет на себя управление артиллерией и увозит ее всю до ближайшей плантации. Будем постепенно отходить к кораблям. Отряды Лорана и Франсуа с артиллерией Феликса укрепляться на плантациях, и приготовятся к обороне, а ты, дождавшись моего возвращения, уведешь отряд на позиции приготовленные Франсуа и Лораном.
--Хорошо, я все сделаю. Только куда уходите вы, капитан?
--Попытаюсь задержать английские войска, которые идут с города.
Договорив с Белтором Дик приказал карабинерам вернуться на дорогу и снова оседлав лошадь из-за ушибленной ноги спустился сам на дорогу где Риксон встретился с Лораном и Франсуа.
--Капитан! – воскликнул радостно Риксон, увидев Дика. – Я думал, что вас с господином Кастером нет уже в живых. Кстати, где он?
--Он пошел с жандармами проверить, свободны ли еще плантации.
--Они свободны, уверяю вас, только вот скоро здесь по нашим подсчетам будет около двух тысяч английских солдат.
--Две тысячи?! – в один голос воскликнули Дик, Франсуа и Лоран.
--Да, они идут мелкими группами по несколько сотен со стороны залива Уиллогби. Отряд Белтора отстреливался только от передовых отрядов, а скоро придут основные силы.
--Дьявол! – выругался Дик. – Нам не удержать такую орду даже укрепившись на плантациях. И еще с города сейчас явятся войска. Мы в полной заднице.
--Nous nous écartons sur les plantations, mais sois là que sera. ( пер.фр. - Отходим на плантации, а там будь что будет.) - сказал Франсуа.
--Хорошо, вы с Лораном укрепитесь на плантациях. Белтор попридержит английские войска, но ненадолго, а мы с Джорджем пойдем назад и попытаемся придержать войска с города, пока вы там разбирайтесь на плантации.
--Ce suicide (пер. фр.- Это самоубийство). Si Beltor ne peut pas retenir les Anglais, vous vous trouverez dans l'anneau. (пер. фр. - Если Белтор не сможет сдержать англичан, то вы окажетесь в кольце.)
--Бывало и хуже. Действуйте, господа джентльмены удачи.
Пираты разошлись по сторонам, каждый выполнять свою часть наспех спланированного отступательного плана. Отряды Лорана и Франсуа пошли дальше по дороге к плантациям вместе с восемью пушками артиллерии. Белтор и его отряд остался на позициях, занятых им на возвышенности у развилки, а Дик и Риксон с карабинерами и застрельщиками отправились обратно по дороге к городу.
Отойдя на несколько сот ярдов от развилки, Дик приказал остановиться и, подозвав к себе Риксона, сказал ему:
--Джордж, рассредоточь здесь своих стрелков по обеим сторонам дороги. Каждый после выстрела пусть быстрее перезаряжает оружие и делает выстрел из другой позиции. И еще кричите, как будто нас здесь много. Нам нужен эффект массовости.
--Понятно, сэр. Я все сделаю, только, как мы будем отходить, если Белтор, не выстоит и у нас в тылу появиться враг?
--Как только прикажу отходить, то отходите к плантации, по джунглям минуя развилку. Тяжеловато будет, но вы хорошо ориентируетесь на местности, и я думаю, не заблудитесь.
--Нет, сэр, не заблудимся. А как же вы и ваши карабинеры?
--Мы как-нибудь пробьемся. Выполняйте приказание.
Риксон кивнул головой и пошел распределять своих шестьдесят застрельщиков по позициям. Дик же глубоко вздохнув, обратился к сорока карабинерам, которые остались от двух отрядов:
--Господа карабинеры, до недавнего времени я думал, что во Франции лучшая армия и что во Франции лучшая линейная пехота, но я ошибся. Во Франции действительно сильная армия, но вот лучшими из них я теперь считаю не линейную пехоту, а вас конных стрелков. Вы не дрогнули, когда убило вашего генерала, и вы не дрогнули, когда побежала дисциплинированная линейная пехота. Я не к чему вас не принуждаю и не имею права приказывать, потому что я не французский офицер. Мои люди это отчаянные люди, которым нечего терять, а вот у вас могут быть семьи, дети и жены которые вас ждут, поэтому тот, кто не хочет, сегодня умирать здесь, может уходить, я никого не задержу. Если вы останетесь, то защитите своих товарищей, но мы здесь все рискуем распрощаться с жизнями. Что вы решили?
--Nous donnions le serment au roi et nous ne pouvons pas la violer. Nous resterons ici et nous protégerons l'honneur. Nous devons laver la honte de la défaite. (пер.фр. - Мы давали присягу королю и мы не можем ее нарушить. Мы останемся здесь и защитим свою честь. Мы должны смыть позор поражения.) – сказал один из карабинеров и все разом поддержали его слова.
--Благодарю вас за верность, - сказал Дик и пришпорил лошадь.
Карабинеры двинулись следом за ним, готовя свои карабины и сабли к бою. Впереди был поворот, который вел к городу и оттуда должны были появиться вражеские войска. Подъехав ближе к повороту, они были своего рода наживкой, а охотник в лице Риксона находился в засаде позади. Натянув поводья, они стали ждать, давая лошадям отдохнуть и в то же время, прислушиваясь к каждому шороху держа наготове карабин.
Вдруг примерно через несколько минут ожидания послышался топот копыт, который становился громче с каждой секундой. Было ясно, что по дороге с города бежал небольшой отряд кавалеристов и это были явно не друзья.
--Оружие к бою, - скомандовал Дик, когда вражеский отряд вот-вот должен был выскочить из-за поворота дороги. – Делаем залп и убегаем назад, заводя их под наших стрелков.
Наконец вражеские кавалеристы рассчитывавшие, что французских войск здесь уже нет и поэтому, не задумывавшиеся о безопасности, вылетели из-за поворота густой чащи и неожиданно для себя оказались под прицелом сорока одного вражеских карабина.
--Le feu! (пер. фр. – Огонь!) – крикнул Дик и нажал на спусковой крючок карабина, перед этим прицелившись в красный мундир офицера кавалериста.
Сорок один карабин громыхнули залпом и больше десятка вражеских всадников попадали с лошадей, некоторые сраженные несколькими пулями. Вражеский офицер, в которого целился Дик, получил пулю в левую руку от другого карабинера и пулю в грудь от Дика.
--Nous courons! (пер. фр. – Бежим!) – закричал Дик и быстро развернув лошадь, побежал обратно в сторону засады, которую устроил Риксон.
Карабинеры поскакали галопом следом за Диком и на полном ходу стали перезаряжать свои карабины.
Английские кавалеристы, которых застали врасплох, жаждали мести и понеслись галопом в погоню за карабинерами. Не пробежали они и ста ярдов, как внезапно вновь застав врасплох, по ним открыли огонь шестьдесят стрелков Риксона. Пятьдесят английских кавалеристов попали под плотный меткий огонь кричащих застрельщиков и став нести потери, испуганно развернулись обратно. Но тут Дик приказал убегающим карабинерам тоже развернуться и теперь карабинеры погнались за английскими кавалеристами. Английские кавалеристы спешили скрыться за поворотом, но тут их настигли карабинеры с Диком и, проведя залп из перезаряженных карабинов вступили в рукопашную кавалерийскими саблями. Дик стрельнув из карабина, попал в плечо одному английскому кавалеристу и, достав саблю вместе с карабинерами принялся рубить ею врагов. Английские кавалеристы понесли значительные потели при обстреле и теперь в рукопашной им не хватало сил. В конце концов, потеряв три четверти отряда, они обратились в бегство. Карабинеры хотели кинуться преследовать врагов, но Дик остановил их:
--S'arrêtez! (пер.фр. – Остановитесь!).
Карабинеры недоумевали из-за приказа остановиться, когда они погнались за обратившимися в бегство врагами, но все же они вернулись назад к Дику.
--Не нужно гнаться за ними, - стал объяснять Дик. – Это всего лишь небольшой передовой отряд, а дальше мы нарвемся на все войско. Мы сделали свое дело. Теперь они будут идти, медленно прочесывая джунгли, опасаясь на каждом шагу нашей засады. Мы выиграли немного времени. Теперь уходим.
Дик пришпорил лошадь и карабинеры, которых после боя осталось тридцать два всадника, поскакали за ним следом. Доскакав до того места, где стояла засада Риксона Дик натянул поводья и крикнул ему:
--Джордж, снимайтесь с позиций и уходите! Пробирайтесь сразу к той штабной плантации у берега, заодно приготовите корабли к отплытию. Если там, на кораблях наши экипажи захотят высадиться на берег, чтобы нам помочь, то скажете им, чтобы и носу на берег не совали. Нам нужны корабли готовые к отплытию.
--Есть, сэр! – ответил Риксон. – Будет исполнено, только тяжеловато будет вне дороги по холмам лазить, так что я не знаю, когда мы там будем.
--Постарайтесь быть там как можно скорее.
--Хорошо. Удачи вам, капитан!
--И тебе того же! Мы скачем к развилке, а вы скорее убирайтесь отсюда, пока не явились английские войска.
Договорив, Дик пришпорил лошадь и поскакал с карабинерами к развилке, а шестьдесят стрелков и Риксон пошли напрямую по холмам через джунгли к кораблям. Скача небольшой рысью, чтобы не утомить лошадей, они вскоре преодолели расстояние до развилки, и вышли на нее. По всей развилке валялись уже новые трупы английских солдат и солдат французского иностранного легиона. Вся развилка все еще была завеяно облаком дыма, что говорило о недавнем бое и громкой стрельбе. Но сейчас все было тихо, даже слишком тихо. Дик с карабинерами вышел на центр пересечения дорог и, остановившись, стал прислушиваться и оглядываться по сторонам.
--Капитан, быстрее уходите оттуда! – раздался крик Белтора. – Они прикатили пушку…
Не успел Белтор договорить как с холма, с которого спускалась дорога с залива Уиллогби, выстрелила пушка и двенадцати фунтовое ядро, просвистев между верхушек деревьев, влетело в строй карабинеров, одному размозжив голову, а другому, попав в грудь и сбив его уже мертвого с лошади. Не успели они что-либо сделать как в джунглях с стороны холма раздались крики и на карабинеров из этих джунглей посыпался град пуль которые шквальным огнем пускали несколько сотен человек английской линейной пехоты. Первым же залпом Дик был ранен двумя пулями, одна оцарапала ему кожу у виска, а другая простелила насквозь правое плечо. Также три пули попали в лошадь Дика и она упала, сбросив с себя своего наездника. Дик упал на землю и потерял от шока сознание. Стоящих рядом с ним карабинеров постигла та же участь, их всех буквально расстреляли шквальным огнем.
--Капитана ранили! – заорал Белтор на своей позиции. – Все сабли наголо! Покажем свою верность! Вперед!
Пираты, побросав мушкеты, взялись за сабли и, оставив свои укрытия, побежали врукопашную на врага. Многих из них подстрелили до того как они добежали до врага, но основная часть добежав вступила в отчаянный рукопашный бой. Белтор был впереди всех и первым стал рубиться в гуще английской линейной пехоты. Бой продолжался, и потери несли обе стороны.
Вдруг по дороге с плантаций на развилку прискакал отряд жандармов под командованием Эдварда Кастера. Увидев, что идет бой Кастер хотел направить жандармов на помощь своим, но его остановил крик Белтора из джунглей:
--Нет, не вступайте в бой! Вы все погибните! О нас не думайте! Заберите капитана и уходите...
Белтор не успев договорить, получил прикладом по голове и лишился сознания.
Кастер понял, все текущее положение, когда еще в доказательство над его головой пролетело ядро и глубоко врезалось в землю. Увидев лежащего среди трупов коней и карабинеров Дика он живо приискал туда и, спешившись с несколькими жандармами стал поднимать бессознательного Дика, чтобы положить на лошадь. Тем временем остальные жандармы вступили в бой с начинавшими выходить из джунглей английскими пехотинцами. Кастер как можно быстро поднял Дика и положил его поперек на свободную лошадь и сам запрыгнул в седло своей лошади и крикнул:
--Уходим на плантации!
Кастер первый пришпорил лошадь и поскакал обратно на плантации, а следом за ним поскакала привязанная к нему лошадь, на которой лежал Дик. Жандармы не заставили себя долго ждать и вскоре, оставив бой, поскакали обратно в сторону плантаций. Оставшиеся еще живыми пираты с отряда Белтора, видя, что сопротивление бесполезно побросали сабли и сдались в плен.
На ближайшей к развилке плантации (которая оказалась плантацией Дианы) оставшиеся пираты встали в оборонительной позиции, чтобы отбить атаку превосходящего противника. Артиллерия была размещена в трех концах территории плантации, чтобы накрыть противника шквальным огнем с трех сторон. Пехота разместилась часть в доме плантатора, часть в бараках рабов, а большинство было спрятано в высоких зарослях сахарного тростника, которые были небольшим укрытием. Штабом был выбран дом плантатора, который был ночью ограблен местными бандитами. Лоран и Франсуа ждали вестей от Эдварда Кастера, который отправился на разведку.
Остатки отряда жандармов во главе с Кастером прискакали обратно на плантацию и, подбежали к фонарю у дома плантатора, который давно уже потух.
--Quelles nouvelles? (пер. фр. – Какие известия?) – спросил Франсуа через окно у Эдварда. - Où Beltor avec le détachement et où Richard avec les carabiniers? (пер. фр. - Где Белтор со своим отрядом и где Ричард с карабинерами?)
--Белтор с отрядом и карабинерами мертвы или в плену, - ответил Эдвард. – Дик здесь на лошади, но он раненый без сознания и ему нужен врач.
--Du médecin ici! (пер. фр. – Врача сюда!) – заорал Франсуа.
Один из легионеров-пиратов выбежал из кустов и сказал, подбежав к окну, у которого стоял Франсуа:
--Moi le médecin, m. François. (пер. фр. – Я врач, месье Франсуа.)
--Aide le capitaine Richard. (пер. фр. - Помоги капитану Ричарду.)
--Его нужно занести в дом - сказал Эдвард, быстро спрыгнув с лошади и подойдя к лошади, на которой лежал Дик.
Врач увидев раненого сказал:
--Il a perdu beaucoup de sang. (пер. фр. - Он потерял много крови.) Le mettez sur le lit. (пер. фр. – Уложите его на кровать.)
Несколько легионеров сняв Дика с лошади осторожно понесли его в дом и занесли в спальню на второй этаж. Врач и Эдвард пошли вместе с ними и помогли тем уложить Дика на кровать и раздеть его до пояса. Врач сразу же осмотрел пулевую рану Дика и потом с благоприятным видом сказал:
--La balle a passé de part en part. (пер. фр. - Пуля прошла навылет.) Le rhum ou quelque boisson spiritueuse est nécessaire. (пер. фр. - Нужен ром или какой-нибудь крепкий напиток.)
Эдвард, кивнув врачу, повернулся к одному из солдат стоящих в комнате и сказал:
--Сходи в чулан и принеси ром, если он там еще есть.
Солдат быстро выбежал из комнаты, а Эдвард спросил у врача:
--Что еще нужно?
--Il est nécessaire les bandes ou quelques draps propres. (пер. фр. - Нужны бинты или какие-нибудь чистые простыни.)
Эдвард быстро открыл один из шкафов и, обнаружив среди вещей несколько белых простыней, достал их и передал врачу:
--Эти сойдут?
-- Oui, mais seulement eux il faut mouiller dans le rhum, avant de changer le pansement. (пер. фр. - Да, но только их следует смочить в роме, прежде чем перебинтовывать.)
Солдат, посланный Кастером, вернулся с бочонком рома и поставил его перед врачом на стул.
--Maintenant demande de ne pas m'empêcher. (пер. фр. - Теперь прошу мне не мешать.)
Врач, достав кинжал, выбил его рукояткой крышку бочонка и, отбросив ее в сторону, стал смачивать в этом бочонке с ромом простыни, предварительно их, разорвав на несколько частей. Смочив простыни, врач быстро перевязал Дику прострелянное плечо и следом перевязал царапину от пули на левом виске Дика. Закончив перевязку, врач потер руки пропитанные ромом и сказал:
--Tout va bien. Il Restait seulement à l'amener aux sentiments. (пер. фр. - Все в порядке. Осталось только привести его в чувства.)
Достав платок, врач смочил его в бочонке с ромом и поднес к лицу Дика. Вдохнув запах рома, лицо Дика поморщилось и он очнулся. Открыв глаза, Дик осмотрелся вокруг и спросил:
--Где мы?
--Мы здесь в доме на плантации у Дианы, - ответил Эдвард.
Вдруг снаружи на улице раздались мушкетные выстрелы и грохнули пушки.
--А, по-моему, мы все еще в заднице, - сказал, ухмыльнувшись, Дик.
В спальню зашел Франсуа и, увидев Дика в сознании, сказал:
--Richard, est content de te voir vivant. (пер. фр. - Ричард, рад видеть тебя живым.) Messieurs, a commencé. (пер. фр. - Господа, началось.)
Дик приподнялся на кровати и сев на ее край спросил:
--Где Лоран?
--Lui sur les baraques lointaines. (пер. фр. - Он на дальних бараках.)
--Что с отрядом Белтора и карабинерами? Кому-нибудь удалось спастись?
--Нам удалось увести только тебя, - ответил Эдвард. – Карабинеры были все убиты рядом с тобой, а отряд Белтора так и остался там. Я не знаю, мертвы они или попали в плен. А где Риксон с его отрядом стрелков?
--Риксона я послал к кораблям напрямик через джунгли. Мы должны здесь продержаться пока они там приготовят корабли к экстренной эвакуации с острова. Помогите мне встать.
--M. Richard, vous ne pouvez pas vous lever du lit. (пер. фр. - Месье Ричард, вам нельзя вставать с кровати.) – сказал врач.
--Это с чего это мне нельзя вставать?
--Ты потерял много крови и у тебя ушиблена нога, - ответил Эдвард. - Ты не сможешь сражаться или командовать солдатами. Мы отвезем тебя на корабли.
--Ладно, черт вас подери, везите меня, куда вам угодно, только не мешкайте с эвакуацией.
(На этом обравается первая часть)

Глава 2
Из дневника Эмилин Брукс
***
Проснувшись сегодня утром, я не могла вспомнить, как очутилась дома. Рядом со мной сидел отец. Он спрашивал, где я была и почему порвано мое платье. Я что-то начала говорить в свое оправдание, но врать я ни когда не умела. Он оставил меня. Мысленно я еще раз поблагодарила брата за уроки фехтования. После чего позвала Генри.
***
Утром Эмилин проснулась, и, не зная, как очутилась дома начала оправдываться перед отцом:
- Папа, понимаешь, я вчера днем, гуляла по торговым площадям и зашла в тупик. После чего мне пришлось перелазить через оградку, где я и порвала платье, – протараторила Эм.
- Эмилин, доченька не ври.
- Я не вру.
- Ладно, доченька, я пойду, ты поправляйся. Я кухарке сказал, что бы она тебе, бульончика сварила.
- Хорошо папа. Позови, пожалуйста, Бриджит.
Томас вышел из комнаты. Эмилин потянулась, встала с кровати, и подошла к стулу, на котором лежало её платье.
- Да, - сказала Эмилин, увидев платье, - теперь я понимаю, почему папа про забор не поверил.
- Мисс, - войдя в комнату, сказала Бриджит, - мне сказали, что вы меня звали.
- Да Бриджит звала. Послушай, хватит меня на «Вы» называть, ты меня на два года старше.
- Хорошо Эм, я помню. Лучше расскажи, что с тобой вчера приключилось.
- Садись.
Эм и Бриджит сели на кровать.
Эмилин начала свой рассказ с того момента, как вышла из дома, и потом с такими чувствами рассказала, Бриджит про встречу с Дэвидом, про драку с разбойниками, словно еще раз поживает эти моменты.
- Знаешь, продолжала Эм,- когда я шла домой, я подумала о Дэвиде. Я и сейчас не перестаю думать о нем. Ведь он там остался один.
- Мисс, - заинтересованно спросила Бриджит, - а этот Дэвид он вам понравился?
- Думаю, что да. Но только отец не одобрит этого союза. Бриджи, я хотела спросить, а как я дома оказалась.
- Вас мистер Финч, на руках принес.
- Это кто?
- Наш конюх, Генри.
- А, что он делал за калиткой?
- Он единственный, кто домой ходит, и вот уходя, Генри тебя и увидел.
Они еще долго разговаривали. Эм, весь день провела в постели, ей было не по себе. К вечеру у нее заболело сердце.
- Дэвид, - говорила она сама с собой, - я надеюсь с тобой все в порядке. У меня болит сердце, словно с моим другом, случилось что-то плохое. Генри… Мистер Финч единственный кто… Папа! - Эмилин побежала к отцу в кабинет, - папа слушай, ты можешь позвать ко мне в комнату мистера Финча?
- Доченька, конечно, могу, но зачем тебе наш конюх.
- Папа надо. Пожалуйста.
- Хорошо, я позову, - после того как сказал мистер Томас в кабинет зашел Фред, - а теперь иди к себе. Нам с Фредом надо кое-что обсудить.
- Ладно. Я закрою дверь.
Эмилин вышла из кабинета, закрыла дверь и только хотела подслушать разговор, как дверь открылась, и из кабинета вышел Фред.
- Ты куда? – спросила она Фреда.
- За мистером Финчем.
Фред ушел, а Эмилин потихоньку зашла в свою комнату, села за стол, и, обмакнув перо в чернила, что-то написала. Это было письмо для Дэвида.
Через пол часа, когда рабочий день мистера Финча закончился, он зашел к Эмилин.
- Мисс Брукс, мне сказали, что вы меня звали.
Мистеру Финчу, было около сорока лет. Высокий, худощавого тела сложения человек с пронзительными серыми глазами, с горбатым носом и темными волосами. Он был одет в черный сюртук для верховой езды, поверх одежды наездника. Женат, имеет двух прекрасных дочек близняшек. Он очень любил, свою работу, и всегда выполнял её грамотно, ведь забота о лошадях только на первый взгляд легкая работа.
- Да, мистер Финч, походите.
- Как, ваше здоровье, мисс?
- Спасибо, хорошо. Мистер Финч, я вас позвала, для того, чтобы спросить знаете ли вы Дэвида Эванса.
- Нет, - опустив глаза, сказал Генри.
- Не врите.
- Это нужно вашему брату. Я ни чего не знаю об этом молодом человеке.
- К счастью это нужно лично мне. Не волнуйтесь, я ни чего не скажу Фреду.
- Он мой сосед, - тихо проговорил Генри.
- Это чудесно. Передайте ему это письмо. Я вас очень прошу.
- Хорошо мисс, передам.
Генри пошел домой. Спустя пол часа, он стоял перед большим старым деревянным домом. Это был дом Дэвида. Мистер Финч постучал в дверь, но дверь долго не открывалась. Он знал, что если Мелани, матери Дэвида нет дома, то дверь откроет его бабушка мадам Беккер.
Наконец-то дверь открыла, старая, горбатая женщина, которой на вид было лет сто.
- Беккер здравствуй, - сказал ей мистер Финч, - Дэвид дома?
- Дома, но он не выйдет в плаванье еще недели две.
- Да, нет мне, надо с ним просто поговорить.
- А, это ты Генри, - подняв голову и с трудом разогнув спину, сказала Беккер, - проходи, он там на верху.
Генри вошел в комнату Дэвида. Дэвид не подвижно лежал на кровати, рядом на тумбочке сидела обезьянка.
- Здравствуй Дэвид, - вполголоса сказал мистер Финч.
- Генри, это вы? Проходите, - превозмогая боль, сказал Дэвид.
У Дэвида было ранено плечо, но это была не серьезная рана, больше всего у него болела спина. В конце драки один из бандитов ударил его деревянной балкой.
- Дэвид, - сказал Генри, - у меня письмо от мисс Брукс.
- Будьте добры прочтите его, пожалуйста.
- Хорошо, - мистер Финч, достал письмо, - Здравствуй мой мужественный друг, я надеюсь, что у тебя все в порядке. Не знаю, что те написать, наверно потому что я тебя еще плохо знаю, но я рада, что ты рисковал своей жизнью из-за моих приверед. Передай мне какую-нибудь весточку через мистера Финча. Твоя новая знакомая Эм, - он закончил читать, свернул письмо и положил рядом с обезьянкой.
- Генри, передай мисс Эмилин от меня кулон. Филипп, - обратился он к обезьянке, - подай мистеру зеленый кулон.
После этих слав, Филипп ловко открыл ящик и подал кулон мистеру Финчу.
Ночь была светлой, небо звездное и безоблачное. Эмилин ни как не могла уснуть, и долго смотрела в окно в ту сторону, где по её мнению был дом Дэвида. Ей казалось, что она любит Дэвида, но ведь отец будет против их любви. Внутри неё боролись чувства нельзя и хочется.
Часть 2
Неделя пролетела скучно и не заметно. Эмилин ходила по ювелирным лавкам, готовясь к балу, а Дэвид тем временем поправлялся, благодаря «бабушкиной мази».
До бала оставалось три дня. Как всегда в четверг мистер Томас рассматривал в гостиной почту и неожиданно увидел письмо для Эм. Адресата не было.
- Доченька, - позвал её Томас, - спустись на одну минуточку.
- Папа я не могу, - с верху послышался голос Эмилин.
- Прошу! Пожалуйста!
- Хорошо, - Эм спустилась в гостиную в своем бальном платье, - папа, зачем ты меня позвал, ты же знаешь, что у меня генеральная примерка.
- Эх, ты мой генерал, у меня для тебя две новости…
- Одна хорошая, а другая плохая, - перебив отца, пробормотала она.
- Нет обе хорошие. Первая, мы завтра едем к бабушке Натали, а вторая для тебя письмо.
- Спасибо папа за хорошие новости, - весело сказала Эмилин, поцеловав отца в щечку, - я пойду?
- Ступай, доченька.
Эмилин прибежала наверх и, переодевшись в свое обычное платье, с нетерпением открыла письмо. Это было письмо от Дэвида.
«Добрый день мисс Брукс.
Пишет вам Дэвид Эванс. Простите, что долго не отвечал, на ваше письмо, но я был, к сожалению, не много занят. Надеюсь, что вам понравился мой кулон. Это не простой кулон, а кулон-талисман. Хотел бы увидеть вас еще раз, в пятницу в час дня на том месте, где мы познакомились.
Буду ждать. Дэвид».
Эм прижала письмо, и закрыла глаза.
- Мисс, от кого письмо?
- Это от Дэвида. Ты приставь, я ждала второй встречи с ним, и вот он приглашает завтра встретиться, а я еду к бабушке.
Мадам Брукс, бабушка Эм жила за городом, но Эм виделась с ней очень редко, так как, у отца с бабушкой было полное отсутствие взаимопонимания.
Бриджит, будучи умной девушкой, сразу придумала, что делать, что бы «убить двух зайцев», не обидев не одного, так что бы Эмилин и к бабушке поехала и с Дэвидом встретилась.
Бриджит, побежала в конюшню, спросила у мистера Финча адрес Дэвида, и, набрав целую корзинку фруктов и взяв письмо от Эм, поспешила к Дэвиду.
Придя к большому дому, она отдала корзинку Мелани, и спокойно пошла домой.
Вечером, Дэвид зашел, в свою комнату, с клеткой, где сидела небольшая обезьянка:
- Филипп это тебе подружка, - он открыл клетку, и увидел письмо, - а это кажется мне.
Дэвид прочитал письмо, и глубоко вздохнув, сказал:
- Вот Филипп, это теперь наша Белла. Та, которой я её хотел подарить, не сможет с нами встретиться, а в понедельник, мы отплываем, раньше, назначенной встречи.
Филипп, повернул голову на бок, и грустно посмотрел на Дэвида.