Было раннее утро. Деревья купались в утреннем солнце, и пели птицы. В доме великого брамина Удалаки, ученика знаменитого мастера Яджнавалкьи, праздновали возвращение сына Светкету, который вернулся домой после долгих лет обучения из дома Мастера.

Отец встретил его у двери, обнял, но почувствовал, что что-то было утрачено в Светкету. Что-то присутствовало, что не должно было присутствовать: неуловимая надменность, неуловимое эго. Именно этого меньше всего ожидал отец. Он послал сына в лесной университет, чтобы тот жил с мастером и растворил там самого себя, свое эго. Только в этом случае он мог почувствовать вкус существования.

Ходила молва, что Светкету стал лучшим учеником, что он выиграл величайшую награду. И вот он вернулся, но Удалаки не был счастлив. Да, Светкету принес высшую награду, которую присудил университет. Он достиг высокого уровня образования и пришел, нагруженный большими знаниями. Но что-то было утрачено, и глаза отца наполнились слезами.

Светкету не мог понять этого и спросил:
- Что-то не так? Почему ты не рад?
- Изучив все науки, был ли ты обучен тому Одному? - спросил отец.
- Я изучил там все, что было возможно, - сказал Светкету. - Я изучил все науки, искусства, языки.

И он стал перечислять названия всех наук того времени. Но отец был грустен по-прежнему. Он сказал:
- Но был ли ты обучен Главному?

Светкету был несколько раздражен. Он вернулся домой с мыслью, что теперь знает все. В университете он был лучшим учеником, и ему казалось, что его родители должны гордиться им. Но здесь его встретил старый отец, и он не был счастлив, а даже наоборот, он плакал и говорил о чем-то таинственном. И сын сказал:
- Пожалуйста, отец, не говори загадками. Что ты хочешь этим сказать - «Это одно?..» Скажи точно! Что ты имеешь в виду?
- Видишь вон то дерево? - сказал отец. - Пойди и принеси его семя.

Это был дуб. Когда сын принес желудь, отец спросил:
- Из чего вырастает дерево?
- Из этого семени, конечно.
- Это большое дерево из маленького семени? Разрежь его и посмотри, что там внутри.

Семя было разрезано, но внутри него кроме мякоти ничего не оказалось. И отец сказал:
- Видишь ли ты эту животворящую пустоту, из которой вырастает большое дерево?
- Я могу подразумевать ее, - ответил Светкету, - но я не могу видеть ее. Как можно увидеть пустоту?
- Вот то Одно, о котором я говорил, - сказал отец. - Из Него пришло все, из этой созидающей Пустоты все было рождено, и однажды вновь растворится в ней. Иди обратно и научись Пустоте, потому что она - начало всего, Источник. А Источник - это также и цель. Иди и учись Основному, фундаментальному. Все то, чему ты научился - это память, ум, знания. Научить не-уму, не-памяти. Учись осознанности, учись пониманию. Это - цель твоего обучения, иначе ты не проникнешь в сокровенную суть. Пойми, семя есть ничто иное, как вместилище пустоты. Когда зерно прорастает в землю, пустота начинает струиться в дерево. Цель твоего обучения - Источник Жизни. Найди Его, познай Его, стань Им. Пусть пустота струится через тебя.
- Я познал все, чему учил меня мой Мастер, - расстроившись, сказал Светкету. - Но он никогда мне не говорил об этом Одном.
- Тогда возвращайся назад, потому что все, чему ты научился - это хлам, - со слезами на глазах сказал Удалаки. - Возвращайся обратно! В нашем роду всегда были только настоящие брамины. А брамин - это тот, кто познал Истину.

Торжество было прервано, музыка стихла. Со слезами, но Удалаки отправил сына обратно, не дав ему ни одного дня отдохнуть дома.
Огорченный молодой человек пошел назад. Вернувшись в дом мастера, он подошел к нему и спросил:
- Почему все эти годы вы не учили меня тому Одному, о чем спрашивал меня отец? Почему? Все эти годы были потрачены зря! И мой отец думает, что все, чему я научился - бессмыслица, ибо я не знаю самого себя. Мой отец сказал: «Если ты не знаешь самого себя, ты не принадлежишь себе. Возвращайся назад, и, до того, как я умру, стань настоящим брамином». Поэтому, мастер, научите меня этому Одному.
- Этому Одному научить нельзя, - рассмеявшись, сказал мастер. - Да, это можно уловить, но учиться придется тебе самому. И если ты настаиваешь, тогда ситуация может быть создана. В нашем монастыре есть сорок коров, забирай это стадо и гони в лес, как можно дальше. Вернешься только тогда, когда их будет сто. Ухаживай за ними и избегай общения с людьми. Коровы будут твоими друзьями и твоей семьей.

Светкету ушел с коровами далеко в лес и жил там несколько лет. Сначала ему очень не хватало общения, и он разговаривал с коровами, цитировал им Веды наизусть, рассказывал об астрологии, но коровам это было не очень интересно. И постепенно он перестал говорить.

Прошли годы, число коров достигло сотни, но за это время Светкету совершенно забыл, что ему нужно возвращаться назад. Он забыл, что ему нужно их считать. Они бродили свободно на воле.

Когда Светкету пришел с сотней коров к дому Мастера, тот с учениками вышел к нему навстречу, обнял его и сказал ученикам:
- Посмотрите на этих сто одну корову.
- Здесь ровно сотня коров, один - это Светкету, - заметили ученики.
- Он исчез, его больше нет, - сказал мастер. - Посмотрите в его глаза, они также невинны, как и глаза коровы. Он стал Одним.

Затем он сообщил мне, что нам предстоит разговор о больших полосах эманаций. Он назвал их еще одним ключевым открытием древних видящих, которое те, вследствие ошибочности их подхода, предали забвению. И только новым видящим удалось его восстановить.
- Эманации Орла всегда собраны в пучки, - говорил дон Хуан. - Древние видящие назвали эти пучки большими полосами эманаций. На самом деле они не очень-то похожи на полосы, однако название это за ними так и закрепилось.
Например, существует неизмеримо огромный пучок, образующий органические существа. Эманации органической полосы обладают особым качеством. Я бы сказал, что они - пушистые. Он прозрачны и светятся собственным светом, в них есть некая специфическая энергия. Они осознают и активно движутся. Вот почему все органические существа наполнены особенной сжигающей энергией. Другие эманации - темнее и не так пушисты. В некоторых вообще нет света и они непрозрачны по качеству.
- Ты имеешь в виду, дон Хуан, что внутри коконов всех органических существ - одни и те же эманации? - спросил я.
- Нет. Этого я в виду не имею. На самом деле все не так просто, хотя все органические существа и относятся к одной и той же полосе. Представь себе широчайшую полосу светящихся волокон - бесконечных светящихся нитей. Органические существа - пузыри, возникающие вокруг отдельных групп этих волокон. Теперь представь, что в пределах этой полосы органической жизни некоторые пузыри формируются вокруг волокон, проходящих в середине полосы. Другие пузыри формируются ближе к краям. Полоса эта достаточно широка для того, чтобы совершенно свободно вместить в себя все виды органических существ. При таком размещении в тех пузырях, которые расположены по краям полосы, нет эманаций, проходящих вдоль ее середины. Эти эманации есть только в пузырях, расположенных в центре полосы. Однако в последних отсутствуют эманации, принадлежащие краям полосы.
- Как ты теперь понимаешь, эманации всех органических существ относятся к одной и той же полосе, однако видящие видят: в пределах этой полосы встречаются самые разнообразные существа.
- А много ли существует больших полос? - спросил я.
- Им нет числа, их столько, сколько может вместить в себя бесконечность, - ответил он. - Однако на земле, как обнаружили видящие, их насчитывается сорок восемь.
- Что это значит дон Хуан?
- Для видящего это значит, что на земле присутствует сорок восемь типов организации, сорок восемь блоков или структур. Одной из этих структур является органическая жизнь.
- Получается, есть сорок семь типов неорганической жизни?
- Нет, вовсе нет. Древние видящие насчитали семь полос, производящих неорганические пузыри осознания. Иначе говоря, существует сорок полос, формирующих пузыри, не обладающие осознанием. Эти полосы генерируют только организацию.
- Ты представь себе, что большие полосы - как деревья. Все они дают плоды, то есть на всех образуются некие резервуары, содержащие в себе эманации. Но съедобны плоды лишь восьми из деревьев. Эти плоды - пузыри осознания. Плоды семи из деревьев - сухие и неприятные на вкус, хотя в принципе их можно есть. И только на одном из деревьев произрастают по-настоящему сочные и питательные фрукты.
Дон Хуан засмеялся и сказал, что в своей аналогии он принял точку зрения Орла, для которого органические пузыри осознания являются самыми лакомыми кусками.
- Чем обусловлено то, что именно эти восемь полос формируют осознание? - спросил я.
- Орел порождает осознание посредством своих эманаций, - ответил дон Хуан.
Его ответ заставил меня вступить в спор. Я сказал, что "Орел порождает осознание посредством своих эманаций" звучит так же, как "Бог порождает жизнь посредством своей любви". Типичное для человека религиозного утверждение; однако сказать так - значит ничего не сказать.
- В основе этих двух утверждений лежат две различные точки зрения, - сказал дон Хуан. - Хотя я думаю, что оба они - об одном. Разница - в том, что видящий видит, как Орел порождает осознание посредством своих эманаций, а человек религиозный не видит, как Бог порождает жизнь посредством своей любви.
И он рассказал, что Орел порождает осознание с помощью трех гигантских пучков эманаций, проходящих сквозь восемь больших полос. Пучки эти обладают особым свойством: они позволяют видящему воспринимать оттенки. Один пучок производит ощущение бежевато-розового цвета, похожего на цвет света уличных фонарей.
Цвет второго пучка - персиковый. Он подобен цвету желтых неоновых ламп. Третий пучок - янтарного цвета, подобного цвету чистого меда.
- Таким образом, когда видящий видит, как Орел порождает осознание, он видит цвет, - продолжал дон Хуан. - Люди религиозные не видят Господней любви. А если бы видели, то знали бы - она либо розовая, либо персикового цвета, либо цвета янтаря.
- Человек, например, относится к янтарному пучку. Впрочем, к этому пучку относятся и другие существа.
Меня заинтересовало, какие еще существа относятся к тому же пучку, что и человек.
- Подобные детали тебе придется выяснять самостоятельно с помощью собственного видения, - сказал дон Хуан. - Если я тебе об этом расскажу, ты просто сделаешь это одним из пунктов очередного инвентарного списка, что вряд ли будет иметь смысл. Я скажу тебе лишь одно: это будет самое захватывающее занятие твоей жизни.
- А розовый и персиковый пучки встречаются в людях? - спросил я.
- Нет, никогда. Эти пучки принадлежат другим живым существам. Я был готов задать следующий вопрос, но он остановил меня резким движением руки. Потом он погрузился в размышление. Довольно долго мы сидели в молчании.
- Я уже говорил тебе, что светимость осознания человека имеет цвета, - наконец произнес он. - Но я не сказал тебе тогда, поскольку мы еще до этого не дошли, что речь идет не о цветах, а об оттенках янтарного цвета.
- В пределах янтарного пучка осознания присутствует бесконечное множество слабых оттенков, которые соответствуют различиям в качестве осознания. Самые распространенные из них - розовато-янтарный и зеленовато-янтарный. Довольно часто встречается голубовато-янтарный. А вот чистый янтарный цвет - огромная редкость.
- Чем определяется оттенок янтарного цвета в каждом конкретном случае?
- Видящие говорят, что оттенок определяется количеством сэкономленной и накопленной энергии. Несчетное множество воинов начинало с обычного розовато-янтарного, придя в итоге к чистейшему янтарному цвету. Хенаро и Сильвио Мануэль - пример таких превращений.
- Какие формы жизни относятся к розовому и к персиковому пучкам? - спросил я.
- Три пучка со всеми их оттенками перекрещиваются с восемью полосами, - ответил он. - В пределах органической полосы розовый пучок принадлежит преимущественно растениям, персиковый - насекомым, а янтарный - человеку и другим животным.
- Подобная ситуация наблюдается и в неорганических полосах. Три пучка осознания в пределах каждой из семи полос формируют каждый свои специфические типы существ.
Я попросил подробнее остановиться на том, какие существуют типы неорганических существ.
- И это тоже тебе предстоит увидеть самостоятельно, - сказал он. - Семь полос и то, что в них сформируется, человеческий рассудок постичь не в силах. Но все это доступно человеческому видению.
Я сказал, что его объяснение больших полос не вполне укладывается у меня в голове, поскольку то, как он их описал, порождает в моем воображении образы независимых пучков нитей или даже плоских полос, похожих на ленты конвейеров.
Дон Хуан объяснил, что большие полосы никогда не бывают плоскими, либо круглыми. Эманации в них собраны вместе некоторым совершенно неописуемым образом. И дон Хуан привел аналогию: пучок сена, подброшенный в воздух чьей-то рукой. Так что о каком-либо упорядоченном расположении в них эманаций говорить не приходится. И такие термины, как края и середина, в общем-то не соответствуют истинной картине. Однако они необходимы для того, чтобы что-то понять.

И они увидели, что то, что мы называем Богом, есть статический прототип человеческого образа, не имеющий никакой силы, поскольку человеческая матрица ни при каких обстоятельствах не может ни помочь нам в наших действиях, ни наказать нас за неправедные дела, ни воздать нам за дела праведные. Мы - отпечаток матрицы, продукт штамповки. То, что понимается под человеческой матрицей, в точности соответствует своему названию - это образец, форма для заливки, группирующая определенную связку волокнообразных элементов, которую мы именуем человеком.
Все, что он говорил, причиняло мне самые настоящие страдания, однако его, похоже, мало трогала глубина моих переживаний. Он продолжал методически меня доставать. Он сказал, что случайные видящие совершили непростительное преступление, заставив людей вкладывать невосполнимую энергию в сосредоточение на том, что никак не может никому помочь. Чем больше он говорил, тем сильнее я раздражался. Когда я дошел до такой стадии раздражения, что готов был начать на него кричать, он сдвинул меня и состояние еще более повышенного осознания, ударив по правой стороне туловища между тазом и ребрами. Этот удар отправил меня парить в радужном свете, в лучезарном источнике мира и дивной благодати. Этот свет был небом, оазисом в окружавшей меня черноте.
Субъективно я ощущал, что время остановилось. Я видел этот свет неизмеримо долго. Описать словами все великолепие того, что я созерцал, не было никакой возможности, но понять, что именно делает это столь прекрасным, я тоже не мог. Затем я подумал, что ощущение красоты порождается чувством гармонии, мира, покоя и столь долгожданной безопасности. Дышать было так легко, я вдыхал и выдыхал, пребывая в состоянии абсолютного покоя. Какое дивное изобилие! Без тени сомнения я знал - это есть Бог, источник всего сущего, и я встретился с Ним лицом к лицу. И я знал - Он любит меня. Бог суть любовь и всепрощение - это я тоже знал. Свет омывал меня, я был очищен и спасен. Я не был властен над собой, я рыдал. В основном о себе. Этот свет и - я. Боже, как недостоин и мерзок я!
Вдруг в ушах моих зазвучал голос дона Хуана. Он велел мне идти дальше, подняться над матрицей. Он говорил, что матрица - всего лишь ступень, передышка, которая дает временное пристанище, сообщая мир и безмятежность тому, кто отправляется в неизвестное. Но она бесплодна и статична. Она есть одновременно плоское отражение образа в зеркале и само зеркало. Плоское отражение суть образ человека.
Я страстно отверг сказанное доном Хуаном. Я восстал против его Богохульных и святотатственных речей. Мне хотелось послать его подальше, но я не мог преодолеть связывающую силу своего видения. Я был ею пойман. Дон Хуан, казалось, в точности знал все, что я думаю.
..................
Со всей страстностью, на какую я только был способен, всматривался в этот свет. Он как бы сконденсировался, обретая форму, и я увидел очертания человека. Сияющего человека, от которого исходило благословение, любовь, понимание, искренность и истина. Человека, воплощавшего в себе всю сумму добра.
Страсть, которая охватила меня, когда я увидел этого человека, превосходила все, когда-либо мною испытанное. Я рухнул на колени. Я жаждал поклоняться воплощенному Богу, но тут вмешался дон Хуан. Он ударил меня по верхней части грудной клетки слева, возле лопатки, и я тут же потерял Бога из виду.
Я остался, охваченный мучительным чувством - некой смесью сожаления, воодушевления, уверенности и сомнений. Дон Хуан меня высмеял. Он сказал, что я набожен и легкомысленен, что из меня мог бы получиться дивный священник, а теперь к тому же и пророк - лидер религиозной конфессии, видевший Бога. И он язвительно посоветовал мне взяться за проповедничество и описывать всем то, что я видел.
.............
Тут я вспомнил, что за все годы обучения видел человеческую матрицу еще пять раз. И с каждым последующим разом реакция моя на нее становилась все менее и менее бурной. Но справиться с тем фактом, что я вижу Бога мужского пола, мне не удавалось. В конце концов то, что я видел, перестало быть для меня Богом, и стало человеческой матрицей. Не потому, что об этом твердил дон Хуан, а потому, что Бог мужского пола стал нелепостью, не выдерживавшей никакой критики. И я понял тогда все, что говорил по поводу человеческой матрицы дон Хуан. Он ни в малейшей степени не Богохульствовал, и утверждения его не являлись святотатством, ведь они никак не были связаны с контекстом повседневности. Дон Хуан был прав, говоря, что преимущество новых видящих состоит в их способности видеть человеческую матрицу по собственному желанию и сколь угодно часто. Но для меня гораздо большее значение имела их уравновешенность, которая позволила трезво подойти к исследованию того, что они видели.
................

Я сказал, что чувствовал себя бесполезным слугой, который поклоняется бесполезному господину, и все же искренняя привязанность заставила меня пообещать неумирающую любовь.
Дон Хуан нашел это весьма занятным и смеялся до тех пор, пока совсем едва не задохнулся.
- Бесполезное обещание, данное бесполезным слугой бесполезному господину, - прокомментировал он и снова захлебнулся смехом.